Мурлок

От набранной скорости буквально вылетел из волны. Перевернувшись в воздухе, ловко приземлился на горячий песок. Сетка с уловом тяжело ударила по ноге.

- Хей хо! Мурро! - радостно крикнул, помахав сам себе копьём.

Нет ничего лучше, чем удачно наловить рыбы. Почувствовать холод и тепло течений. Ускользнуть от щупалец гигантского кальмара и от беспощадных зубов акулы. И после стольких опасных впечатлений выпрыгнуть на поверхность. Почувствовать обжигающий жар жёлтого шара.

- Кварк!

Мурлок расправил спинные гребешки на согнутом теле, чтоб вода лучше стекала и тело сохло.

Опершись на копье, радостно зашлёпал по песку. Сейчас в деревни в своём домике, сделанном из тростника и выброшенных просоленных ветвей, разделает свой улов. Часть гордо выставит на солнце сушиться. Сам сядет рядом и будет неторопливо смаковать отрезанными белёсыми полосками солоноватого мяса. Пусть завидуют. Хотя может, Клаане, тоже даст. У ней такие красивые фиолетовые гребешки. Как у него глаза. Они так волнительно шевелятся в воде. Вот будет прекрасно погоняться в лунные ночи за ней. От предвкушения он даже причмокнул и чуть ли не пустил слюни сквозь клыки. А остатки отдаст главе деревни. Пусть Кллана, видит какой он удачливый мурлок и сколько рыбы может поймать. Боль в плече резко прервала прекрасные мысли. Он не успел ничего сообразить, а новые волны боли прошлись по согбенной спине. Выставив копьё с горловым клокотанием и распахнутой пастью, развернулся к пальмам. Оттуда вылетело ещё несколько стрел, пронзая грудь и лапы. Он сделал несколько шагов. Каждый всё более неуверенней и завалился на белый мягкий песок окрашивая его в красный. Из-за кокосовых пальм появились три фигуры. Одна мелкая, но широкая. На голове даже на такой жаре закрытый шлем, из-под которого торчит борода. На теле кольчуга со стальными накладками. В руках огромный для его роста топор. За ним статная фигура, затянутая в пятнисто зелёно-коричневую кожу. Девушка с прекрасными золотыми волосами из-под которых торчат острые ушки. Её нежные пальчики уверенно держат лук с наложенной стрелой. За ними ещё одна в бело-золотом наряде с лёгкой булавой на поясе. У неё короткая стрижка. Это и неострые уши выдают в ней человека. Сжав символ веры, она шепчет молитву и золотистые искры осыпаются на всех. Подойдя к мёртвому мурлоку дварф, недолго думая, воткнул ему в голову топор.

- Зачем Борн? Он утыкан моими стрелами.

- Так, на всякий случай, - буркнул недовольный дварф, - вдруг ты промахнулась или он притворяется.