Мародёр

Я хотел спать, но его бормотание и стекающие по пальцам горячие слезы не позволяли.

— Прибереги воду, старик, — прошептал я. — Она нужна твоему телу. Уйди в тень, сядь там, а лучше поспи, пока не принесут кормежку. Затем съешь все. Только быстро не глотай, станет дурно. Жуй тщательно.

— Я прослежу, чтобы никто не отобрал у него еду, — на песок упал полный мешок камней огня. — Ты, — палец халкана ткнулся в грудь держащего на плече кайло надсмотрщика. — Ты проследишь. Если узнаю, что старик не съел пайку сам, а я узнаю, ты знаешь, что узнаю, ты пойдешь в шахту.

Ты понял?

— Да, халкан, — надсмотрщик низко поклонился, аккуратно опустив новое блестящее кайло к моим ногам. — Я прослежу.

— Ну, — халкан повернулся ко мне, — ты готов. Солнце еще не в зените, до ночи у тебя есть время. Много времени.

Я встал, подхватил кайло, закинул на плечо сумку с камнями и зашагал в сторону штольни. У самого входа меня догнал грязный мальчишка, и молча сунув в руки мех с водой, сложил пальцы в знаке благословления.

Как жаль, малец, что ты не священник. Улыбнувшись ему и кивнув, я шагнул в темноту шахты.

Глава 2

Размах. Удар. Отступить назад, позволить породе упасть на землю, поставить кайло, упасть на колени, откинуть мусор из камней, бережно собрать кусочки Соли. Еще бережней ссыпать их в куль. Подняться. Взять кайло. Размах. Удар.

Спина покрылась потом, руки ныли, тяжелые, словно каменные мышцы не желали шевелиться. Плечи, скрипя суставами, едва справлялись с тем, чтобы поднять кайло.

Я больше не вкладывал в удар силу, я ронял инструмент, выбивая из камня крохотные кусочки. Все. Я выдохся. Мне нужен отдых.

Я поставил кайло на землю, сел рядом с ним, поднял мех, встряхнул. Вода еще есть, ее мало, но она пока есть. Зубами вытянув пробку, я влил в рот пару капель воды. Спасибо халкану, расщедрился на свежую воду, а не ту тухлятину, что обычно выдают нам. Заткнув мех, я покатал воду во рту, смывая с языка и зубов пыль, и проглотил. Закрыв глаза, насладился прохладой прокатившейся по горлу и упавшей в желудок.

Хочется есть, но у меня нет даже сухаря. Зря не попросил у халкана, он сегодня добрый, мог бы и дать.

Не открывая глаз, дождался, когда дыхание вновь станет ровным и только после этого оценил успехи. Два. Только два полных куля. Два из двадцати. Боги! Покосившись на рядком стоящие камни огня, я загрустил еще больше. Халкан был щедр как никогда. Он выдал мне двадцать камней, каждый светит примерно час.