Ген Дворянства : Том 1

Мышцы растут, когда рвётся их волокно, а магия крепчает от перегрузки каналов. Сегодня придётся спать с жуткой головной болью.

Я мысленно придаю телекинетической энергии форму указательного пальца и не даю Глебу отправить своё фото, после чего отделяю от магического потока ещё одну ветку, которая хоть и не сильно, но всё же действенно впивается в солнечное сплетение недоумка.

Глеб громко взвизгнул на всю аудиторию, как дамочка, у которой платье ветров задралось, и выпустил телефон из рук свой мобильник. Я тут же поддал кинетической энергии смартфону, и тот полетел вниз, прямо к преподавателю, который и так не оставил без внимания возбужденное вскрикивание на задних рядах.

По моему лбу побежал пот, даже такие элементарные трюки сейчас даются мне с огромным трудом. А ведь однажды я кусок горы из-под морской глади достал. Эх, были ж времена…

Пролетев ещё пару метров, телефон аккуратно приземлился прямо у ног лектора. Мужчина присаживается на корточки, обхватывает смартфон двумя пальцами и с отвращением поднимает его, ошарашенно глазея на представшим перед ним «пейзаж».

– Постников Глеб, – твёрдо произносит он. – Встать!

Глеб подскакивает, придерживая спадающие брюки. Мой последний телекинетический поток оторвал ему ширинку. Нет лучшего наказания, чем прилюдный позор.

– В-владимир Николаевич, я это… – мямлит Глеб.

– Я уже понял, что ты – «это», – пресёк его оправдания лектор. – Тебе кто позволил на моей лекции на задницы мужские смотреть?

– Владимир Ник…

– МОЛЧАТЬ! – прогремел преподаватель.

– У нас тут не курсы для педерастов. Я подобных тебе никогда в жизни не допущу до работы с законом, – вены на лбу мужика не на шутку надулись. Аудитория гудит в предвкушении дальнейшего. Пора поддать жару.

– Там моя фотография, да, Владимир Николаевич? – возмущенно бросил я.

– Апельсинов?

– Студент Постников уже давно открыто домогается меня. Покорнейше прошу довести этот вопрос до деканата.

Что было дальше – великого русского языка будет мало, чтобы описать воцарившуюся какофонию.

Лекция была сорвана, а Постникова силком утащили в деканат. Следующие несколько пар прошли без него. Народ то и дело галдел о произошедшем, но в центре всеобщего внимания был уже не я.

После занятий я пошагал домой, мирно любуясь закатом. Во мне осталось ещё несколько крупиц неиспользованной энергии, и я хотел найти им применение, но в этом мне кое-кто решил помочь.

– Апельси-и-ино-о-о-о-ов!!! – с истеричным надрывом проорал за моей спиной Глеб Постников.