По следам крылатого зверя

С трудом выровнявшись и оглянувшись, зверь увидел за спиной два больших кожаных крыла.

Услышав резкий вскрик, зверь оглянулся, рассчитывая найти розовокожего на каменистом полу, но его уже нигде не было.

Конец страницы

Глава 1

Кожу обжигает ледяная вода, вокруг тут же расплывается красное пятно из ран на груди. Течение тянет вниз, сил сопротивляться нет, и я ухожу с головой под воду. Пытаясь вдохнуть, я набираю полный рот воды, захлебываюсь, пытаюсь вырваться из власти течения… От чрезмерных усилий в глазах темнеет и я проваливаюсь в небытие.

* * *

Вокруг клубится серый туман. Не сказать, чтобы совсем непроглядный. Если как следует присмотреться, видно какое-то мельтешение. Там, за пеленой кто-то ходит, что-то делает, смеется. Там жизнь, а я… Сколько я уже лежу в этом мареве, в полной тишине, и не могу даже рукой пошевелить?

Счет времени давно потерян: я то прихожу в себя, то проваливаюсь и вовсе уж глубоко в небытие. И все, что мне остается: гадать, что же со мной произошло? Хотя чего тут гадать? Крылатый зверь убил меня. Только мне не хочется верить в то, что мое посмертное существование будет протекать так: в вязкой тишине, неподвижности и редком мелькании смутных теней. Уж лучше нестерпимая боль в груди, обжигающий холод горной реки и страх. Тогда у меня была хоть какая-то надежда, какое-то будущее.

Сейчас… Сейчас надежды уже нет.

Серый туман становится плотнее, как всегда перед провалом в небытие. Я по привычке пытаюсь уцепиться, остаться в сознании: страшно больше не очнуться. Но, как и раньше, все оказывается напрасными. Меня вновь окутывает тьма.

В себя я прихожу от прикосновения тёплых рук. Надо мной стоят две женщины: молодая, светловолосая в цветастом платье, и постарше, в красном. Их руки лежат на моей груди, а вокруг все так же клубится белесый туман. Увидев, что я открыл глаза, светловолосая женщина улыбается, касается руки своей спутницы, и обе они растворяются в тумане.

Куда? Вернитесь! Что это было? Безотчётно дёргаюсь вслед за ними, и тут все тело пронзает острая боль. Та самая, что скрутила меня на камнях пещеры, та самая, что не давала удержаться на плаву в холодной воде. Дыхание вновь перехватывает. Кажется, что я снова умираю.

Но вместе с болью приходят звуки и запахи. Они врываются в меня, переполняют, и это еще большая боль, чем та, что сосредоточилась в груди, в ранах. Едкий дым режет глаза до слез, бессвязное бормотание над самым ухом раздражает. Но раздражение теряется за всплеском счастья.