Этот мир не выдержит меня. Том 5

Этот мир не выдержит меня. Том 5

Максим Майнер

Глава 1

До границы деревни нас провожала целая толпа.

Цветов и трогательных напутствий, разумеется, не было — крестьяне держались от Усача поодаль, на расстоянии не меньше тридцати метров. Они осторожно двигались по параллельным «улочкам» и прятались за оградами домов, надеясь хотя бы краем глаза увидеть огромную клешню или часть хитинового панциря.

Люди боялись гигантского краба, и нужно отметить, не без оснований. Однако этот же страх притягивал их словно магнит, а значит, совсем скоро слухи об Усаче — разумеется, преувеличенные в десятки раз — разлетятся по всей округе.

Теперь Ворон, который знал о моём специфическом «транспорте», будет осведомлён, что я побывал в деревне и что ни Эльзы, ни Тори там, скорее всего, больше нет. Как нет и никакого смысла посылать в «Наречье» новый отряд.

Станет ли это гарантией безопасности для Дарена, Ессении и остальных селян? Нет. Однако шансы местных жителей на то, что им не придётся в ближайшем будущем «принимать» у себя незваных «гостей», всё-таки возрастут.

В общем, я специально засветил Усача перед таким количеством зрителей, однако теперь нужно действовать осторожнее. Гигантский краб привлекал много внимания, давая и Ворону, и человеку без лица, и «пальцам» слишком подробные сведения о моих перемещениях, что было весьма некстати. Чем меньше враг знает, тем проще его одурачить, ведь война, как известно — это пусть обмана.

Мы довольно бодро двигались вперёд — прямо к опушке негустого леса.

Краб уверенно пёр через заросшее высокой травой поле, огибая по широкой дуге частокол ветеранского лагеря. Небольшая прибавка в весе в виде Эльзы и Тори никак не сказалась на его ходовых качествах. Усач даже не заметил увеличения численности «экипажа».

Девчата, к слову, освоились в новой компании с невероятной быстротой.

Как только первое удивление и первые восторги, вызванные видом и габаритами гигантского краба, остались позади, Эльза и Тори познакомились со всеми членами нашего разношёрстного творческого коллектива.

Мои сестрички вежливо кивали собеседникам, представлялись сами и с уважением слушали представления других — в общем, вели себя не как две маленькие сиротки, оказавшиеся в «приятном» обществе людоеда, психопатки и не помнящего половину своей жизни убийцы, а как леди, попавшие на светский раут.

Думаю, Хольд мог бы гордиться воспитанницами.