Соло для флейты с демоном

— Ну, ты же медик, должен знать, что это, — хмыкнула Таюя. — Не хочу, чтобы ты потравился… В случае чего.

— В случае чего? — удивлённо повторил парень, растерянно взглянув в её лицо, словно что-то там искал.

— Я думаю, что ты ничего так, Шин… Короче, нравишься ты мне, усёк? — пришлось сказать это в лоб.

— Это предложение встречаться? — как-то по-особенному улыбнулся ей Шин, наконец понимая, что от него требуется.

— Ага, — буркнула Таюя, всё ещё сомневаясь, что близнецы рассудили верно.

— Хорошо, — серьёзно кивнул Шин, положил пилюли в карман и взял Таюю за руку, чем невероятно смутил.

— Ты чего?!

— Всегда хотел это сделать, — ответил парень и искренне ей улыбнулся.

В этот момент Таюя ощутила себя совсем несмышлёной девчонкой с глупой улыбкой до ушей и гулко колотящимся в груди сердцем, которое, казалось, слышала вся Коноха.

* * *

Первая совместная миссия с Шином произошла через неделю, как они начали «встречаться»: его поставили подкреплением к их постоянной тройке с Кибой и Даичи. Требовалась помощь медика. В окрестностях Хаконэ объявилась банда нукенинов. Когда староста поселения сказал, что они забрали нескольких девушек, одну из которых нашли почти мёртвой, избитой и изнасилованной, Таюю всю обожгло внутри.

Всколыхнулась почти забытая ненависть, она почувствовала чужие грязные прикосновения, смрад тяжёлого дыхания, слышала глумливые слова, ощущая себя использованной и беспомощной.

Точно такие же ублюдки, наслаждавшиеся властью над слабыми, были и здесь. И Таюя не могла простить их! Она пыталась мыслить отстранённо, не вестись на провокации, не поддаваться гневу… Всё это мало-мальски получалось, пока они не догнали этих уродов.

— А красноволосая-то красотка, — хмыкнул один из бандитов, пошло ухмыльнувшись. — Люблю таких агрессивных девочек.

Казалось, даже ветер стих, а время замерло, откидывая Таюю в прошлое, которое она почти забыла в сытости и благополучии. В ушах стоял звон от бешеного биения собственного сердца, она едва могла слышать мелодию, которая рождалась где-то у самой диафрагмы и, срываясь дыханием с губ, лилась через флейту. Яростная песня мести! Трансформация в демона пьянила, словно отрезая прошлое от настоящего, вселяла уверенность в собственные силы. Она рассказывала о том, что ни одна мразь не дотронется ни до кого без риска для жизни.

Её гендзюцу, усиленное сенчакрой, которую она могла поглощать в этом состоянии, многократно усилилось. Звуки флейты стали рублено-резкими, срываясь надгробными плитами тяжело и веско.