Сражайся как девчонка

Кто отправляется в горы в платье? Порыв ветра сшиб меня с ног, я поскользнулась на растекшейся глине, Лара завизжала, поползла в сторону, я не успела разжать закоченевшие пальцы и заторможенно рванулась за ней, наконец выпустила ее, услышала чей-то зовущий голос издалека — а затем истерический визг.

Обрыв!..

Я кое-как схватила Лару за ногу, растянулась на земле, судорожно вспоминая, что делать в таких ситуациях. Мне нужно что-то, что поможет мне удержаться, и я обязательно должна рассчитать свои силы, потому что Лара потянет меня за собой, и конец нам обеим.

Полицейские услышат наш крик, у них должны быть фонарики, край обрыва обозначен светоотражающими элементами, они заметят и опасность, и нас…

Ничего. Под рукой ничего, во что я могла бы вцепиться, и решение я приняла моментально. Хватка моя ослабела, нога Лары выскользнула, визг оборвался, а в следующий миг я почувствовала сильный удар в лицо, затем — удушающий рывок за ворот футболки откуда-то снизу, грохот с небес оглушил меня и ослепила молния.

Я хлебнула воды, подавилась мокрой землей, закашлялась, задохнулась, перепутала верх и низ, в глазах заискрило, и следом меня сильно дернуло снова и опять окатило водой.

Еще грохот, еще промозглая тьма. Меня колотил озноб, а затем сильно шлепнул кто-то по щеке, и я открыла глаза.

— Лежи, лежи…

Я ни слова не могла вымолвить, а хотела сказать — дайте немного тепла.

У вас должны быть согревающие одеяла. Мы не в дикой местности, в конце-то концов.

— На вот, хлебни, легче станет.

Я пыталась прогнать пятна перед глазами. Воняло непонятной палью, зверьем и гнилью, грохот вроде бы стих, и наступила тишина, такая мертвая, что мне стало на мгновение страшно. Кто-то неведомый, остро пахнущий — лошадьми? — ткнул мне в зубы деревянную кружку, и мои разбитые губы обожгло так, что я взвизгнула.

— Чего орешь? Эк тебя приложило-то… Но хоть живая.

— Я рассмотрела говорящего: насупленный бородатый мужик. Не пытаясь гадать, что все это значит, я отвела его руку с обжигающей дрянью. Но, что бы ни было в кружке, меня перестало так ненормально трясти.

— Где Лара? — спросила я, с трудом ворочая языком.

— А? Да ты одна в той телеге-то живая была! Гляди, даже не ранена, — ответил мужик и убрал кружку. Она глухо стукнула о дерево — и опять тишина.