Рождение новой расы / Том 3

Словно все действо для них ничего не значит и они здесь лишь потому, что так велят нормы приличия.

Бои гладиаторов в отличии от драки простых рабов разбиты на множество маленьких постановок. Диктор очень любит выделять отдельных бойцов перед боем, рассказывая и приукрашивая их истории. Вот, например бывший воин Шаагата, оставивший на родине свою любимую, что вероятно до сих молится за него. Человек, который перед своим пленением, убил двух солдат Эреба вызывает восторг, а не враждебность. Мнения толпы разделяются. Одни болеют за Шаагатца с красивой историей. Другие за его врага - своего соотечественника, который банально продал себя на Колизей из за долгов.

Но вот Император дает отмашку и диктор объявляет начало поединка. Каждый опытный воин, наблюдающий за боем, понимает, что воин из Шаагата может закончить его в любой момент. Но тот тянет с заведомо более слабым соперником. Пока публика любит его, он будет хорошо питаться и сможет восполнять силы между схватками. А это призрачная возможность получить деревянный меч и навсегда покинуть стены Колизея.

И несколько минут спустя его враг повержен и семьдесят пять тысяч глоток закричали «убей». Они оттопыривали большой палец параллельно земле, указывая на раненого гладиатора указательным. Жест, обозначающий, что трусливого воителя необходимо скорее добить, дабы он не осквернял песок и уступил место более достойным. Но победитель медлил. Взор его был обращен на императора. Его и только его жест был для него сигналом к действию.

Гул толпы вполне мог перекричать боевой рог, но как мгновенно замолкали люди, стоит Императору поднять руку кверху. Томительные секунды ожидания…Рука сжатая в кулак, обозначающая «убери меч в ножны». Сегодня владыка излишне милостив.

Но большинство гладиаторов – не порабощенные граждане других государств, а коренные Эребцы, и они вовсе не грезят о свободе. Однако убивают друг друга с не меньшим пафосом и лоском. После череды одиночных и групповых боев всегда идет крупное сражение. Примерно гладиаторов двадцать с каждой стороны. В каждой группе из малоизвестных гладиаторов всегда добавляют одного-двух любителей публики. По большим праздникам в этот чан из человеческого мяса и костей добавляют еще экзотических животных.

При жизни бойца могут обожать и даже боготворить. Но после того, как он замертво падет на песок, к нему выскочит человек, что унесет его обратно за стальные ворота, откуда он пришел. Он схватит его унизительно, за волосы или за пятку.