Имя мерзости: степь

«Ибо в смерти и подавно нет успокоения».

Он спускался в подземелья, проваливаясь по колени в пыль, расхаживал рядом с обратившимися в прах сокровищами, но брал с полок только манускрипты, читая: «Мера всему – Время? Время есть мера сыпучих тел! Ведь ее можно измерить простым падением крупинок», и еще – «Снизойдя до мельчайшего можно видеть малое», и многое другое, потерянную мудрость и забытую глупость. Каменные скрижали рассыпались, едва Тор дотронулся, и ветер унес деяния веков и исчерпавшие себя заветы.

Он останавливался у разрытого кургана, наполненного золотом, рассматривал и за ненадобностью бросал на землю, попирая ногой, а истлевшая мумия так и не восстала вопреки ожиданиям. Он осторожно обошел отверстие, извергавшие дым и звон кующегося железа, и запах серы, ибо знал, что там ждала только смерть.

Был там еще грязевой омут и как бы человек тонущий. Когда же Тор поспешил на помощь, вот множество рук показались над поверхностью и вцепились в него, едва не утащив в бездну.

Светила плыли по небу, сливаясь и разъединяясь в своем бесконечном движении.

Как-то раз Тор пробудился под тяжестью сидящего на груди шакала. Тор ослабел настолько, что едва мог пошевелиться, предвосхищая это, вожак ощерил пасть в плотоядной усмешке и протявкал что-то стае, чинно рассевшейся полукругом слегка поодаль.

– Снова ты! – это хрип балансирующего на краю небытия.

Седой шакал смеялся, а может, он говорил, постепенно склоняясь, Тор не поручился бы.

Вот его клыки нависли над самым горлом. В выцветших глазах Тор читал мудрость поколений. Шипение змеи. Теплая кровь. «Интересно, чья?» – промелькнула мысль, как слова на песке и была смыта набежавшей волной.

СЦЕНА IV: СУМЕРЕЧНАЯ

Кочевники называли их «сетхи» – дикие люди, и справедливо страшились их, наделяя сверхъестественными способностями, ибо в силе и свирепости они уступали только могильным обезьянам Востока. Они передвигались на четвереньках, грязь им служила естественной одеждой, и гривы спутанных волос волочились по земле; они были хищниками, но, испытывая длительный голод, становились всеядными.

Они преследовали добычу пока не падали замертво, либо, настигнув, в мгновение ока разгрызали горло жертвы мощными клыками. Так было, и так есть. А будущее закрыто.

В настоящий момент сетхи пытаются настичь одинокого всадника, полуобернувшись, тот изредка посылает стрелы, сражая опасно подобравшегося хищника.