Сборник рассказов по миру А. Свадковского "Игра Хаоса"

Да и боги игровых миров все чаще обращались в Дом Мастеров за услугами — с разрешения Владыки, разумеется — тем более, что ответные просьбы были сущей мелочью по их меркам. Темных можно было попросить о ловушке, светлых о «случайной» подсказке в поисках сокровища, благо он давно уже научился чувствовать, где лежат свитки. 

Учить смертных опальному магу, конечно, было запрещено, но прятать секреты никто не обязывал... Главной проблемой была косность Игроков. Сколько раз Смотритель скрежетал зубами от бессилия, глядя как очередной «мастер», которому были аккуратно подкинуты несколько рецептов, раз за разом собирает их, даже не задумываясь о возможностях сочетания. Увы, дорогу в Дом Мастеров обычно находили уже опытные Игроки, неспособные взглянуть на мир свежим взглядом. Тем ценнее были те, кто не привык всецело полагаться на записанное в картах и воспринимать их только как инструмент, а сохранял способность творить. Уже много раз смотрителю удавалось натолкнуть их на мысли об артефактах, далеко выходящие за грани дозволенного. Осталось дождаться, когда кто-нибудь наконец догадается не только создать что-то наподобие браслета познания, но ещё и применить его прямо в Доме... Может быть, это будет Чубби?

Смотритель, сидя в опустевшей мастерской, лениво пролистывал Арены с идущими сражениями, привычно сожалея о бессмысленной трате своих изобретений и шедевров, когда на экране появилась довольное лицо гремлина.

— Уже успел выполнить все контракты? — удивился маг.

— Три унции поющего золота, и ты увидишь то, что тебя очень заинтересует.

С чего бы такая щедрость? Три унции это ни о чём...

… С головой уйдя в работу, Кейн перестал замечать выстрелы и взрывы, его больше не пугала встреча с врагом. Парень даже не боролся с привычкой насвистывать во время работы — занятый любимым делом он был счастлив. …

Изображение опять мигнуло, сменившись улыбающейся зелёной мордой:

— Парнишке достался крысолюд в противники, он уже наставил туманных ловушек на поле, и как только робот двинется, всему живому в нём конец. Три тысячи унций, и в машине найдётся ещё несколько поломок, которые удастся устранить не раньше, чем ловушки ослабнут. Милости Господина за бой он не получит, придётся отрабатывать лечение в одном из кузнечных кланов, который на него «случайно» наткнётся. Ещё тысяча унций — и память пострадает так сильно, что вернётся не сразу, хотя навыки сохранятся. Ничего не будет отвлекать, парень будет как отрытая книга.