Энлир. Цена свободы

Энлир. Цена свободы

Владлена Губерман

Глава 1

Я не знаю, с чего начинаются хорошие истории. Откуда берется точка отсчета, какой момент можно считать началом – я правда не знаю этого. И совсем не уверена, что могу назвать эту историю хорошей. 

Я начну с боли, потому что она долгое время была моим единственным, остающимся верным спутником. Все остальное было столь мимолетно и незначительно, что я даже не помню лиц людей, которых встречала на улицах города. Единственные люди, чьи лица я помню – помню очень хорошо – это мои родители. Это естественно – знать людей, с которыми живешь бок о бок. И даже то, что по факту они и не родные мне, а просто опекуны, не делает их чужими. Нет. По иронии судьбы, эти люди оказались единственными близкими мне в этом мире.

Когда меня забрали из приюта, мне было двенадцать, и я ничего не помнила о том, что было «до». Даже то, как там оказалась – совсем незадолго до удочерения, если верить родителям. На тот момент в моей голове была черная пропасть глубиною в жизнь… и боль.

Уже тогда она была со мной. Мой самый верный враг. Мой самый верный друг.

Потому что других так и не появилось. Пусть и просто друзей.

Меня забрали, несмотря на то, что я сама по себе была огромной проблемой: ничего не помнящая, едва разговаривающая, я даже не умела читать и писать. И людям, взявшим на себя такую ответственность, пришлось немало потрудиться, чтобы исправить ситуацию. Хотя немало – это слабо сказано.

Их труды не пропали даром – я научилась всему, и довольно быстро, но проблемы с речью так и остались. И логопеды и психологи едва ли могли что-то сделать – я не шла на контакт. Просто потому, что не могла. Словно невидимая стена стояла между нами.

Из-за этого меня не отправили в школу. И из-за того еще, что я в своем развитии очень сильно отставала от сверстников. Поэтому все обучение я проходила на дому. И единственными людьми, которых я хорошо знала, по-прежнему оставались мои родители.

Они дали мне все, что могли: кров, одежду, еду и, что самое главное, заботу. Они не уделяли мне всё своё время, но и не предоставили самой себе. Хотя поначалу я и не понимала, зачем они делают это всё для чужого, по сути, человека. Вероятно, они были очень добры. Но даже их доброта не разрушила ту грань, что отделяла меня от остального мира.