Хранительница. Противостояние

Наскоро проглотив омлет, по паре бутербродов и выпив обжигающий кофе, чернокнижники поднялись из-за стола: 

– Вилли, мы с Маритой сейчас едем к последней из вызвавших Фарлира. Через час подъезжай к Южному кладбищу – нам нужна будет твоя помощь, – с этими словами чернокнижники вышли за дверь.  

– Берта, Фарлир всё равно тебя найдёт! – Шакринн смотрел в наполненные ужасом карие глаза двадцатилетней девушки, сжавшейся в комок на своём высоком, изящном стуле. – Даже если ты улетишь на необитаемый остров, он и там тебя отыщет…  Сейчас дело идёт к концу, я… – маг запнулся, – мы с Маритой можем одолеть Фарлира, но нам нужна твоя помощь.

– А вам-то зачем нужно бороться с ним? Вам же ничего не грозит! – голос девушки сорвался на визг, а потом она разрыдалась, закрыв лицо руками. 

Шакринн ответил не сразу:

– «Помогай, где достанет рука», – так много веков назад сказал мне мой отец… 

– Это безопасно? Я не умру? – Берта отняла руки от лица и взглянула прямо в глаза черноркнижнику.

– Во время ритуала я буду в полглаза приглядывать за тобой… но гарантировать полной безопасности не могу. Но если ничего не делать, если не остановить Фарлира, то ты точно погибнешь, и это будет лишь начало бесконечной волны смертей…

– Я согласна. 

Марита, всё время разговора сидевшая безмолвным изваянием на краешке дивана,  встала и подошла к Берте.  

В руках чернокнижницы блеснул небольшой хрустальный кубок. Шакринн протянул ей маленький острый нож, рукоятка которого была сплошь покрыта какими-то странными символами.

– Нам нужна твоя кровь, – тихо сказала девушка.

Перетянув Берте руку, чернокнижница быстро и умело вскрыла крупный сосуд, и в кубок полилась струя алой крови. Через несколько минут Марита провела рукой над раной и та закрылась на глазах. 

Когда Шакринн, Марита и Берта подъехали к воротам Южного кладбища, Вилли уже ждал их.    

Жаркий, недвижный полуденный воздух был пропитан опасностью и безнадёжностью.

– Здесь всё началось, здесь всё и должно закончиться, – негромко сказал чернокнижник, доставая из рюкзака длинный нож с тёмной, отполированной деревянной ручкой в виде головы дракона и длинным, тонким лезвием, сплошь испещрённым какими-то знаками. 

Ведун опустился на колени посреди лишённой травы голой проплешины, и, приложив ладони к земле, углубился в ворожбу, а затем стал тщательно вычерчивать на песке изящные линии Звёздной пентальфы.