Мёртвая тень

Мёртвая тень

Махавкин Анатолий Анатольевич

Пролог и Глава 1

Мёртвая тень

                                                                               Пролог

Я стояла на коленях перед исполинским троном, который уходил высоко в…А Вопрошающий знает куда. Туда, где свет мешался с мраком, и ты не мог понять, открыты твои глаза вообще или нет. Престол казался необъятным, словно гора и таким же древним. Та, кто сидела на троне, наклонилась и уставилась на меня светящимися факелами глаз.

Я стояла ан коленях перед изящным деревянным стулом. На нём сидела черноволосая женщина с узким смуглым лицом и рассматривала меня. Женщина сидела, покачивая ногой, заложенной за ногу. Ладони с длинными пальцами лежали на груди. Женщина хмыкнула и наклонилась ко мне. Мрак в чёрных глазах казался бездонным, точно я смотрела в два глубоких колодца.

Я стояла на коленях, увязнув ногами в песке и жужжащие огненные насекомые ползли со всех сторон. Но пугало не это, а огромная чёрная волна, которая стремительно приближалась к берегу. С тёмной поверхности несущегося вала осыпались зеркала и пропадали, растворяясь в воздухе без остатка. С каждым падающим зеркалом я ощущала, как что-то рвётся в груди, будто в этот момент я теряла что-то необходимое, необычайно ценное. Когда волна достигла берега на чёрном валу уцелело всего три зеркала. Волна хлынула на песок…

Итак, я стояла на коленях перед небольшим стулом, на котором сидела смуглая брюнетка. Женщина откинулась на спинку и хлопнула в ладоши. Вспыхнул яркий свет, так что стало ясно: я нахожусь в большом помещении. Вот только никаких подробностей рассмотреть не могла, потому как всё тело казалось деревянной колодой, и я не могла пошевелить даже пальцем. Поэтому могла смотреть только перед собой. На женщину, которая внушала неописуемый ужас, точно я видела гигантскую волну, готовую меня поглотить.

Женщина заговорила. Каждое её слово казалось ударом меча, который пронзает тело насквозь и проворачивается в ране, доставляя неописуемые муки. Я бы кричала и извивалась, но тело, как и прежде, сковывали непонятные чары и от этого боль становилась сильнее стократ. Вопрошающий побери, мгновения казались столетиями.