Левиафан. Пути Древних

Он ведь отравился в этот путь ради Ниссы, хотя даже не знал, можно ли вернуть ее. Теперь точно знает – можно. Но чего это будет стоить и сумеет ли он пройти этот нелегкий путь до конца? Да, рядом с ним Мидас, один из величайших богов нового мира. Но Мидас, как и он сам, утратил большую часть своих сил, как и свою правую руку. Слепец и калека, отличная партия.

Фригийский царь чувствовал тоже самое, хотя не терял памяти и жил среди нордманов, даже во сне не забывая о том, кто он есть и зачем пришел сюда.

Мидас узнал, что Карн вовсе не предавал его. Оказалось, что Карна самого предали. Земные боги использовали их обоих. Мотивы их нетрудно понять, но принять – едва ли. И по всему выходило, что они с самого начала плыли в одной лодке, но не понимали этого, пока лодка не напоролась на скалистый утес, разметавший ее в щепки. И невозможно было разглядеть тот утес заранее сквозь штормовую мглу, поднятую до небес их собственными поступками.

Они оба были опустошены, хотя должны были сиять от счастья. Нисса и Фавна, по словам Одина, не ушли навеки, их можно вернуть, они в Хельхейме. И пусть туда никто никогда не пробирался, пусть оттуда нет возврата, сам Всеотец сказал, что у них есть шанс. Древнейший из богов сказал это.

Карн хмыкнул, вспомнив, что зарекся доверять богам. Коннстантин с Бедой, оказавшиеся Лугом и Кернунном, лишь подтвердили верность этого решения.

После безумия ночной схватки, когда память вернулась к нему, он не знал, как описать свое состояние. Не знал и сейчас – толи наконец вынырну из воды, толи наоборот – долго брел в спертом мареве пустыни и, узрев вожделенный оазис, рухнул в него, ощутив каждой клеточкой тела, как покров ледяных вод смыкается над головой. Его жизнь снова распалась на две части – до и после. И он не понимал, какая из этих частей была лучше.

Ложь. Конечно, он понимал. Лучше та часть, где у него есть шанс вернуть ее.

Карн обернулся. Он не мог видеть убранство комнаты Олана, в которую они пришли, чтобы поговорить подальше от несведущих глаз, но не сомневался – третий этаж арбротского броха изменился до неузнаваемости. В нем больше не было жизни, ибо его хозяин покинул этот мир, а вместе с ним ушло неугасимое пламя, что пылало внизу в каменном очаге.