По волчьим следам

Он больше не помнил свою жизнь — бросил на дальнюю полку свое детство Царевича, сына Локи, сдал в спецхран молодость изувеченного Лабораторией Дурака, недобровольного предводителя Идиотского полка из сведенных с ума солдат. Он забывал себя и помнил только Серого, и все чаще одевался во снах в его шкуру, постепенно становясь волком.

Все изменилось в тот день, когда ему принесли значок. Квадратный кусочек металла, который Иван вынул из зубов Вестника — мучительно страшной смеси живой плоти и машины. Тварь была спокойна, даже ленива, но Иван помнил раздирающие душу крики захваченной деревни, куда на разведку отправили таких вот зверей.

Вестник покосился на Ивана пустым бельмом, пробороздил когтями тонкий линолеум и выпрыгнул в открытое окно, распахивая за спиной перепончатые крылья.

На ладони остался значок Идиотского полка, бело-красный, как смерть и кровь, а на обратной стороне лабораторный номер — два ноля тридцать семь, номер Ивана. Он оставил значок своему помощнику, когда ушел, в надежде никогда его больше не надевать, и вот он снова лежит на ладони и поблескивает в лучах солнца, а это значит — впереди опять долгий путь и заснеженные равнины.

* * *

— Белые Скалы, — прочитал Иван вслух надпись на плотном листе и тихо взвыл про себя. Седьмой Полк, Идиотский полк, их всегда посылают в самые опасные места, ведь дураков не жалко, дураки с улыбкой пойдут вперед, и умрут они тоже с улыбкой на окровавленных лицах.

Лаборатория создала идеальных солдат — послушных и храбрых, свято чтящих Долг, Честь и Совесть и не задумывающихся над приказами.

Иван знал этих ребят много лет, он сам когда-то чуть не стал одним из них, но Серый спас, вытащил из пучины безумия, за шкирку выволок на свет. С тех пор Иван научился притворяться, улыбаться широко и преданно и не плакать по погибшим.

— Командир, полк построен, — от широкой радостной улыбки на загорелом лице хотелось скулить. Дурак, какой же ты дурак, тебя завтра, возможно, убьют, но ты не думаешь об этом, единственное, что тебя заботит, — как эффективнее всего выполнить приказ.

Лаборатория и правда постаралась на славу — настолько, что с каждым днем в них остается все меньше человеческого. Ивану казалось, что скоро они обрастут грубой темной шерстью и станут псами, верными и жестокими, с тупыми бессмысленными мордами.

— Выдвигаемся к Белым Скалам, — голос хрипел, и Ивану не сразу удалось натянуть на лицо широкую улыбку. Казалось, если раздвинуть губы чуть шире — то кожа бы лопнула, повиснув лоскутами.