Конец Бессмертия

Есть удачный опыт манипуляций со структурой Средоточий. Попробуй как-нибудь осторожно поэкспериментировать с плетением. Если ты заметил, у всех оно разное. Так?

– Допустим. И что из этого?

– Попробуй, находясь в Астрале, посмотреть на структуру плетений без конкретной привязки к индивидуальной форме, ммм…рассеянным взглядом. Как бы погрузись в неё, растворись в ней. Ты увидишь, что Средоточие на элементарном уровне состоит из компартментов, то есть абсолютно одинаковых отсеков, относительно изолированных друг от друга.

Число таких отсеков – равно числу возрождений аватара.

– Ты хочешь сказать, что, строго говоря, мы не бессмертны? Число возрождений конечно?

– Да, мой любознательный друг. И именно это ты должен был спросить меня в первую очередь! Нельзя до бесконечности использовать этот ресурс. Увлёкшись вашими войнами, распрями и прочими сравнительными метрическими манипуляциями над вторичными половыми признаками, вы, Странники, скоро совсем забудете о существовании смерти. Уже сейчас многих из вас этот факт не ограничивает ни в нравственных, ни в культурных рамках.

Это путь в никуда, Холиен. Но большинство из твоих лигейцев, как и ты, не используют бессмертие, как способ тотального подавления других разумных. Именно поэтому я всегда разговаривал с тобой, Эскул, а не с Деевым и ему подобными. И он, и ты уже были когда-то смертными. Большая часть жизненного опыта ваших нейротронов прошла под этой доминантой. И бессмертие, к счастью, очень медленно влияет на тебя и многих твоих друзей. В отличие от Деева и его последователей. Вспомни некроманта Валеру. Если говорить твоим языком, то Сильванеру просто снесло крышу. А как известно, умный проспится, дурак – никогда.

От возбуждения и ярости на лице моего собеседника не осталось и следа. Более того, Предтеча…плакал. Тихо закусив нижнюю губу. Странно было видеть слёзы на собственном лице. Словно смотришься в какое-то кривое зеркало. В груди заныло, а горло перехватил спазм.

Поддавшись безотчётному порыву, я обнял за плечи Предтечу, и мы ненадолго умолкли.

А мир вокруг продолжал радоваться жизни. И плевать ему было на наши страсти, горести и печали.

– Ладно, – отстранился от меня Дух Озера, – хватит с меня сентиментальных протечек твоего характера. Вот что значат издержки чужого аватара! Твоя излишняя чувствительность повлияла и на меня, Холиен. Это неплохо. Но меру надо знать, – он хлюпнул носом, шумно высморкался по-босяцки, двумя пальцами и встряхнул головой, – итак, Демиург, делай, что должен.