Черное копье

Что происходит там? Что за война была у Ангмара с Арнором, почему воюют между собой Белокожие? Ты скажешь нам это – или умрёшь. Твоя броня хороша, спору нет, но нет такой брони, чтобы устояла перед мечом!

Торин хранил молчание, однако вперёд нежданно вышел Малыш. Кратко, но точно он стал отвечать на вопросы. Торин дернулся было, однако хоббит вцепился ему в локоть. Даже в тёмной прорези шлема можно было видеть разъярённый блеск глаз Торина.

– Ангмар разбит, – надменно подбоченясь, говорил тем временем Малыш.

 – Его воинство рассеяно. Те, кто не сдался, уничтожены. Что вы хотите знать ещё?

– Где тот, что водительствовал Ангмаром? – тихо спросил вожак.

– Вяжет клубки тьмы в Унголианте! – зло рассмеялся Малыш, и Фолко заметил, как поникли плечи орка и в гримасе страдания искривился рот.

– Что с нашими братьями, которые пошли к Форносту?

– Стали пищей воронам на поле брани! Что ещё?

Вожак поднял опущенную было голову.

– Я задам тебе вопрос, который задавал уже многим и из нашего племени, и из других народов.

Кто такой Белая Рука? Тот, которому повиновались наши предки? Только самые древние наши старики сохранили какие-то смутные предания о тех днях. Мы сидим в этих пещерах уже очень-очень долго, мы не знаем, где остальные колена нашего рода.

Малыш обернулся, глядя на хоббита, и тот вышел вперёд.

– Белая Рука – это прозвище великого мага по имени Саруман Белый… – начал он, и орки тотчас обратились в слух, позабыв обо всём.

Его рассказ длился долго. Наконец, охрипнув, Фолко умолк.

Некоторое время в пещере царила тишина. Потом предводитель орков неожиданно поклонился хоббиту и сделал знак остальным. Погромыхивая железом, орки стали один за другим скрываться в тёмном провале прохода. Вожак задержался.

– Вот и всё, а ты дрался, – сказал он Торину. – Вы можете оставаться здесь сколько угодно, вас никто не тронет. Мы живём сейчас сами по себе, и, может, даже к лучшему, что новый хозяин сгинул…

Последние слова он произнёс уже почти про себя, поворачиваясь спиной к друзьям.

Каменная дверь бесшумно закрылась за ним. Несколько минут прошло в оцепенелом молчании, а потом Торин принялся суматошно кидать на спины пони поклажу.

– Ты чего? – полюбопытствовал обретший прежнюю безмятежность Малыш.

– Сдурел?! – рявкнул Торин. – Ты что, ночевать тут решил?

– А куда нам деваться? – кротко вопросил Малыш.