Реснет: начало

Но это была другая сила, совсем не такая, как у Насти. Если он был большим и могучим, как дуб, то она – тонкой и хлесткой, как бамбук.

Антон опустился за соседний столик, сразу после нашего, что дало мне определить его местный статус. Анастасия тоже обратила на него внимание, поэтому я, вжавшись в твердую спинку стула, ожидал стать свидетелем нового всплеска жестокости. Однако Антон, чье лицо не проявляло злобы, лишь коротко кивнул ей, и она ответила ему тем же. Как бы сильно меня это ни удивляло, они проявляли друг к другу какое-то еще тогда непонятное для меня взаимоуважение.

– Ты будешь это есть? – вдруг спросила меня Настя, когда заметила, как старательно я орудую вилкой и ножом. Местная еда мне не нравилась, да и не привык я, когда в мясе так много жира. Потому-то я и зажимал вилкой чистую мясную часть, а жир отделял ножом и сдвигал в край тарелки. Как раз к тому краю и прицепился взгляд Насти.

– Не буду, – быстро ответил я.

Тогда она, даже без вилки, схватила сплошной кусок жира, положила его на сухой хлеб и в два быстрых укуса заглотила все это.

Мое лицо скривилось, но она, к моему счастью, этого не заметила.

На ужин я предпочел не идти вовсе. Решил, что лучше чуток поголодаю, чем буду есть местную гадость, от которой меня воротило. Когда я узнал, где находится спальная комната, то там и остался, плотно укутавшись одеяло и ни с кем не контактируя. Мне ведь нужно было только до понедельника продержаться.

Дальнейшие два дня проходили для меня в суровых муках. По ночам я плохо спал и сильно ворочался на скрипучей, пружинистой (что странно, ибо на дворе была вторая половина двадцать первого века) кровати.

Это сильно злило Артема, который занимал нижнюю от меня койку. Поэтому я нередко получал от него пинки снизу. И пускай плед с простыней смягчали удары, мне все равно было неприятно. Помимо этого, на меня сыпались ужаснейшие проклятия, причем не только от него, но и от других ребят, которым я мешал уснуть. Всего в этой крохотной комнате было десять двухъярусных кроватей.

Спальные комнаты не делились по командам, поэтому из всех, кто спал со мной, знаком я пока был лишь с Артемом.

Ранний подъем тоже убивал меня, привыкшего дома просыпаться не раньше обеда. С учетом того, что еще и засыпал я чуть ли ни под утро, мне было особенно тяжело. И Артем получал большое удовольствие, когда лупил меня, чтобы я скорее оторвал голову от подушки. Как-то раз его ладонь особенно сильно заехала мне по уху, и потом оно весь день было красным и разбухшим.