Дракоцид

Наше недовольство почти затмевало наш разум — его остатки мы применяли для того, чтобы лучше уворачиваться от наставленных на нас раструбов, виляя и петляя, и вгрызаться точнее в те уязвимые места фуррей, которые мы уже успели отыскать в предыдущих битвах.

Несмотря на то, что теперь нас было меньше, чем раньше, а фуррей — больше, наши враги отбивались слабо и испуганно. Должно быть, беглянка пересказала прошлую схватку во всех шокирующих подробностях, и мораль фуррей повредилась. Тем не менее, наши противники были относительно многочисленны и не измотаны, в отличии от нас.

У них были и лезвия, и стрелялки, и дымовые цилиндры. Зато количество желающих сражаться на стороне мохнатых уменьшалось — кто-то, глупо побросав всё, убегал в другой коридор, вопя от страха. А вот у меня прибавилось несколько помощников. Подтянулись дракончики из коридора, откуда я прибыла. Несколько неповреждённых яиц в коробке растрескались, позволяя вылезти из них новорождённым. Они озадаченно крутили головой, присматриваясь к драке, но, заметив, чем занимаются сородичи, присоединялись к ней. Они тоже хотели жить.

Тем не менее, наши потери были чудовищны. Драконята убили только двоих фуррей, но они успели порезать и перестрелять почти всех. Под конец, я осталась один на один с чёрно-белой. Она не убила меня лишь потому, что стреляющая вещь больше не желала выпускать из себя новые порции смерти. Самка швырнула в меня предавшим её предметом и пошла ко мне с лезвием, но её остановило зрелище громадной драконессы, которая вышла из того перехода, куда убегали струсившие фурри.

Кровь на клыках и когтях чешуйчатой недвусмысленно намекала на их судьбу.

Сильно обрадовавшись долгожданной союзнице, маме, большому дракону, я, издав восхищённый визг, храбро кинулась на чёрно-белую, впиваясь зубами ей в шею и перекусывая позвоночник. Она даже не успела вскрикнуть, как уже завалилась на спину и упала, скрючивая пальцы. Я победно встала на упавшее тело, довольная собой, тем, что неимоверным трудом мне удалось выжить.

Довольно и счастливо расправив крылья, я обернулась на маму… Но не нашла в ней никакой поддержки.

Мама смотрела на меня холодно и беспристрастно, будто я была лишь вещью, которая выполнила своё дело так, как это и требовалось. Не было в этом взгляде ни любви, ни одобрения. Дракон — совершенное существо, и если оно побеждает другую расу, в этом нет ничего удивительного.

Мне вдруг стало одиноко и плохо.