Рассказы. Архив

Триста двенадцать фигур, каждая со своим символом и каменной чашей у ног. Чашей, в которой загорается огонь, стоит божеству спуститься на землю.

И в дальнем конце, за спинами хранителей Равновесия, устанавливают изображения хаоситов. Статуи детей Изначального и Всеединого, породителя миров, отца добра и зла. Статуи богов, к которым обращаются в последнюю очередь, в беспросветном отчаянии, о которых стараются не вспоминать. Алтари хаоситов почти всегда пусты, им не приносят жертв, лишь служка время от времени стирает с них пыль.

Изображений нет, ибо Хаос способен принять любой облик. Только шесть символов – нож, булава, язык, пара странно перекрученных стекол, веточка дурман-травы и гитара с двумя струнами – выбиты на камне алтаря.

При входе в храм всегда кладется плита с выбитыми на ней тремя пустыми кругами. Имена Отступников забыты, сами они низвергнуты в Ничто, и лишь изредка павшим богам удается ненадолго вернуться в пределы Сотворенного. Они одинаково ненавидят всех, их цель – разрушение, они несут смерть.

Стоит жрецам увидеть истекающий кровью круг, и все распри теряют значение, старые обиды забываются, бывшие враги рука об руку встают против всеобщего врага. Так было, так есть, и так будет.

Верховный жрец всегда связан со своим храмом, он чувствует все, происходящее в его пределах. Он стоит выше всех прочих жрецов, но не имеет права воспользоваться своей властью. Верховный говорит с богами, со всеми разом, но не способен поведать полученные откровения.

Его нельзя убить. Он вечно нейтрален. Он вне игры. Именно к нему приходят за советом остальные верховные служители, когда не знают, что делать.

Почти всегда он может дать совет.

- На сей раз я знаю не больше вашего, – жрец пожал худощавыми плечами. – Боги никуда не делись, они по-прежнему правят миром, просто мы не можем с ними общаться. Отступники спят. Я бы предположил очередной выкидыш утробы Хаоса, прорвавшийся сквозь Кромку, или явление одного из шестерых, но упреждающие заклинания молчат.

Впрочем, оракул не видит в будущем ничего опасного.

- И что нам делать? – мрачно вопросил верховный жрец Матери Зверей. Он особенно тревожился, наступившая весна принесла много тревог. Родившиеся детеныши требовали ласки, поля и сады ждали благословения богини, дабы осенью щедро одарить урожаем. Неужели эльфам, полностью зависящим от милостей природы, придется надеяться на одни свои силы?

- Ждать.