Свершение

Матвей окинул взглядом окружающих прохожих: ничего необычного, люди как люди, хотя…. В толпе покупателей между торговыми рядами шли трое мужчин, они ничем не выделялись среди окружающих, но в их поведении Матвей отметил одну странность: они шли в одном направлении, не отставая и не приближаясь друг к другу, и при этом никто из них не подходил к прилавкам и не интересовался никакими товарами. Матвей сделал над собой усилие и «посмотрел» на них внимательнее.

Иногда, когда Матвей не был уверен, сердятся ли на него родители, брат с сестрой или кто-либо другой или ему хотелось знать, какое у них настроение, от чего зависело, получит он от них или нет желаемое, он «присматривался» к ним.

Напрягая зрение и волю, Матвей начинал видеть окружающих несколько иначе: люди оставляли за собой короткий «шлейф» света, да и сами человеческие фигуры как бы светились изнутри. Сравнивая разных людей и анализируя свои наблюдения, Матвей пришёл к выводу, что внутреннее свечение говорило о характере человека, а оттенок «шлейфа» характеризовал его намерения.

Эти трое, как снаружи, так и изнутри, светились примерно одинаковым серым светом. Оглядевшись по сторонам, первый из них подошел к лавке ткача и, с деланным интересом, стал перебирать и разглядывать полотна. Лавочник тут же стал увлеченно рассказывать ему о качествах тканей, убеждая приобрести столь добротный и необходимый в хозяйстве товар. Тем временем, подошедшие следом двое других «серых» поддакивали торговцу, разворачивали рулоны материи, как бы пробуя ткань на прочность и разглядывая расцветку, но на самом деле они явно убаюкивали бдительность хозяина и старались максимально ограничить ему обзор.

Матвей не сводил с них глаз, чувство беспокойства и тревоги все возрастало и становилось нестерпимым. Парень отчетливо увидел как один из этой троицы, незаметно для окружающих, сунул за пазуху небольшой отрез ткани и с невозмутимым видом пошел прочь. Волна ярости и злости захлестнула Матвея с головой, он вскочил и в два прыжка перегородил воришке дорогу.

Тот опешил от неожиданности; перед ним, расставив в стороны ноги и сжав кулаки, стоял сердитый мальчишка лет двенадцати. Из-под насупленных бровей смотрели два колючих, сверкающих яростью глаза. Это всего лишь мальчишка, в любой другой момент "серый" мог бы просто отбросить его в сторону и скрыться, но этот холодный взгляд, как упершееся в грудь острие меча, не позволял сделать ему ни шагу.