Будни самогонщика Гоши - 2. Мир и нир

Он – наш единственный и бесстрастный свидетель ссор и примирений.

Мы сидели с женой, обнявшись, при тусклом вечернем освещении. Практически интимном. Надо сказать, темнеет во второй половине ноября рано. Когда на Кирах опускаются сумерки, в трапезной зажигают масляные лампы. Свет заходящего солнца едва пробивается через витражные стёкла – зелёные, красные, жёлтые. Они вставлены в мелкоячеистую раму. В Коруне, в доме брента Клая, всего пара застеклённых витражами окон. Часть затянута промасленным холстом, часть – вообще без ничего, только ставни. Девичья горница Мюи была самой светлой. Там в раме закреплены кусочки полупрозрачной слюды. Дорогие, к слову.

Пока строился каменный замок, мы с ней всё ещё жили в старом деревянном. От прежнего глея.

Наша спальня в Кирахе обошлась без слюды, только мутным стеклом, и тонула в полумраке. Сберегая кислород, я позволил единственную лампадку. Краснели угли в камине.

Я сам тут многое перестроил после прежнего владельца. Старый пол был щербатый, вытертый. Свежими досками перестелил. Деревом пахнет – дышал бы и дышал, больше, чем надо телу. Сундуков часть вынес. Соорудил шкафы, чтоб одёжа висела и проветривалась, а не прела в стопках. Стало уютнее. Мрак, интим… Широченная трёх- или даже четырёхспальная кровать. Всё благоприятствует любви. Полигон для Камасутры. Или римских оргий.

Здорово конечно, что наши ночные приключения дали результат. Точнее говоря, надежду на него. У меня был ещё один повод для беспокойства, о котором не говорил жене ни раньше, ни после этой ссоры, вдыхая запах её волос. А повод серьёзный: я не знал, кто и как получится. Сын или дочь – не так важно. Никто ещё не пробовал дать жизнь ребёнку от родителей из двух миров.

Мюи ни о чём не подозревает. Если бы она знала слово «генетика», то я для неё генетически – обычный хрым. У антов с хрымами рождаются прекрасные детки, только с разной длиной клыков и огненностью шевелюры. И никто не задумывается о генах-хромосомах, резус-факторах и прочих сложных материях.

Даже Верун, открывший путь между нашими мирами, оказался не в курсе. Когда спросил о проблеме, впервые за время нашего знакомства услышал от него: один только Моуи знает. Боги ревнивы, стараются без прямой нужды даже не упоминать о коллегах-конкурентах.

Поэтому, прижимая супругу к себе, никак не мог заглушить в себе тревогу.

Наш тет-а-тет прервал хрым, прислуживающих я приучил к слову «лакей». Он позвал спуститься к ужину в трапезную, она же каминный зал.