Повесть

Всадники кололи их пиками, а те, ловко уворачиваясь от удара, взбирались по ним как по лестнице, чтобы облепить обидчика всем телом и руками скрутить с его плеч шлем вместе с вопящим содержимым.

Чародей обрадовался:

- Вот, это уже бой на равных. Скорее – к плотине!

Оглядываясь на бойню, полководец воскликнул ему вслед:

- Но, сир, вы не думаете, что ведьма там?

- Это вряд ли! – не оборачиваясь ответил чародей. – Она ударит побольней!

Отряд вонзил шпоры в своих верных и понёсся догонять владыку. Дорога пошла под уклоном вверх.

По сторонам стали появляться разрывы грунта, скалящиеся каменистым зевом.

Послышались рассекающие воздух плотные сильные звуки.

- Похоже, катапульты, - предположил полководец.

- Веди в обход, - сказал чародей, показав кистенём вправо.

Полководец повернул коня, отдавая приказы нарочным, которые тут же мчались прочь. Основная группа всадников стала обтекать ущелье со стороны хребта. С чародеем штурмовать гору осталась личная гвардия.

И тут сверху прилетели серебрящиеся глыбы. Чародей был готов и выставил перед собой кистень.

Навершие разъехалось лепестками, и рука чародея дрогнула, отбрасываемая отдачей. Невидимый импульс настиг снаряды, отправленные с вершины катапультами, дробя их в крошку. Над склоном повис снегопад.

Слева показалось великолепие ущелья. Дно, клокочущее водяными брызгами, вспарывалось высоченными продольными стенами, распределяющими поток реки в каналы. Таким образом воды равномерно поднимались по склонам, рассеиваясь ирригационными протоками, орошающими многочисленные террасы с посевами.

А на вершине основную массу горной реки перекрывала гордость чародея – гигантская плотина – сеть дюжины различных механизмов, использующих энергию падающей воды.

Снова посыпались снаряды. Чародей вновь расправился с ними невидимой оружейной мощью, и тут наверху раздался шум битвы и треск ломаемых сооружений. Видимо, полководец уже добрался до катапульт. Армия ведьмы не стала сдерживаться, и из заиндевевших по краям пещер внезапно высыпались полчища кособоких свирепых бойцов.

Свита чародея приготовилась. Украшающие конскую сбрую лезвия и шипы пришли в движение. Напарывавшиеся на них нападающие отлетали кровавыми ошмётками, покуда на лопастях не наматывалось столько потрохов, что механизмы клинило. Тогда новая партия бойцов карабкалась к всадникам по телам павших, и, если тот не отличался проворностью, то помирал сам или терял лошадь. Кони падали на подломленные ноги обезглавленными или теряющими кровь из прокушенных вен.