Время Волков. Беглянка

Время Волков. Беглянка

Nar Garcvorg

Пролог

Корона была тяжелее, чем выглядела. С глухим стуком она коснулась дубового стола и Робб, наконец, смог размять шею.

Прошло десять дней с тех пор, как его объявили королем Севера и Трезубца, однако лишь два дня назад на него возложили корону в Великом чертоге Риверрана. Его короновал дядя Эдмур, хотя Робб все еще считал, что это стоило поручить это лорду Карстарку или Большому Джону — одному из верных северян.

— Получив корону, — сказала ему мать в тот вечер, — ты уже не можешь сам ее снять. Ты больше не лорд, мой мальчик.

Когда Робб надел ее утром, шея его затекла уже через полчаса. Это было лучше, чем вчера, однако он едва выдержал совет. Когда знаменосцы покинули его, оставив в солярии одного — за исключением Серого Ветра — Робб снял ее.

Ее выковали в подобии короны Торрхена Старка, в ней не было ни драгоценных металлов, ни драгоценных камней, ни ветвистых узоров. Незамкнутый широкий обруч из бронзы и чугуна украшали только девять черных пик и письмена на языке Первых людей — те же, что на мече его отца.

Серый Ветер заскулил, привлекая его внимание. Несколько вдохов Робб вглядывался в желтые глаза зверя, потом со вздохом вновь надел корону.

Он был королем, он был старшим сыном Эддарда Старка. Он не имел права быть трусом.

Ланнистера держали в самых высоких покоях одной из башен, единственную дверь охраняли четверо стражей, и еще столько же стояли снизу. Меньшим нельзя было ограничится.

Цареубийца, при всех его грехах, был благородного происхождения, и его не стоило просто так заковывать в железо и бросать в камеру на соломенный топчан — во всяком случае, если Робб не желал, чтобы с его сестрами обращались также.

Из комнаты забрали все, что Ланнистер мог использовать как оружие, даже бритву ему не давали — но Робб помнил, как тот бился в Шепчущем лесу. Цареубийца был опасен даже безоружным.

Лестница была невысокой, однако преодолев ее, Робб обнаружил, что весь взмок.

— Оставьте нас наедине, — сказал он стражу, остановившись напротив Цареубийцы.

— Ты долго решался, мальчик, — улыбнулся ему Ланнистер, стоило двери закрыться.

Лицо его было покрыто золотой щетиной, а полученная в бою рана на щеке бесследно зажила.

Робб не удостоил его ответом.

Ланнистер откинулся на спинку стула и повел рукой, будто приглашая Робба присесть напротив. Цепи на нем зазвенели.

— Ну же.