Скиталец среди миров

Только Раевский, как генерал ¬– герой войны 1812 года. Но здесь отчества не используются, да и имени с фамилией таких нет, – Че надо?! Сам выходной дал!

– Рассаду заговариваешь? – хмыкнул я.

– Не твое дело, – окрысилась бабка. Неужели угадал?

– Не ерепенься, старая, – несмотря на склочные характеры, отношения с Каркой у нас были дружеские, – Мне тут уехать надо. Надолго.

– А я при чем? – ворчливо буркнула старая, не дослушав.

– Не перебивай! – я добавил в голос властности и Карка затихла, – Где сейф знаешь?

– Знаю, – обиженно ответила она.

– Ключ в столе, код запиши, ­– дождавшись, когда она возьмет карандаш и бумагу, я продиктовал цифры шифра, – Там документы на квартиру и особняк. На тебя уже переписанные. У меня все равно никого нет. А у тебя дочка, внуки. Пригодится. Кейл, – это мой заместитель, – В курсе. Если что обращайся. Поможет. Но лучше не надо.

– Знаю, что не надо. Помирать буду, ничего не попрошу у бандитов твоих, ­– завела она старую песню и, вдруг, бабьей сутью своей почуяв неладное, запричитала, – Да как же это! Федих, ты никак помирать собрался?

– Не дождетесь! – хмыкнул я, – Сказал же, уехать надо.

По делам. Надолго. А возраст у нас сама знаешь. Все может быть. В общем, некогда мне. Давай, пока. Дочке с внуками привет.

– Федих! – фу, чуть не оглушила.

– Ну, чего тебе еще?

– Ты вернешься? – жалобно, со всхлипом спросила Карка.

– Нет, – и я положил трубку. Вот из-за этого я ни с кем стараюсь не сходиться. Больно это. Даже больнее чем умирать. Сердце давило все сильней и сильней.

Попросил водителя остановиться, и вышел из машины. В тонированных стеклах отразился мужчина с жестким морщинистым лицом, прямой спиной и густой седой шевелюрой зачесанной назад. Дорогой костюм, трость, очки в золотой оправе. А лицо-то уже землисто серое. Совсем скоро уже. Ничего. Уйти успею.

Через час люди, гуляющие по столичной набережной, увидели, как благообразный богато одетый старичок, неторопливо прохаживающийся вдоль реки, вдруг схватился за грудь в области сердца.

Никто не услышал выстрела снайпера. Только увидели, как сквозь пальцы жертвы потекла, пачкая идеально чистую брусчатку набережной, густая, ярко-алая кровь. Сделав неуверенный шаг, мужчина вытянулся струной, неловко повернулся и, перевалившись через парапет, мешком рухнул в воду. Никто не кинулся ему на помощь, люди в панике разбегались, боясь стать жертвой стрелка, и тело унесло стремительным течением. Теперь будет работа спасателям да дознавателям.