Скуф. Маг на отдыхе

Жители садового товарищества «Пересвет» разделяли мою светлую грусть и отдыхали в беседках и на крылечках, попивая кто пивко, а кто и что покрепче.

— Василий Иваныч! — крикнул сосед и воздел в небеса крепко сжатый кулак, мол, всё ништяк.

Я согласно кивнул и двинулся дальше.

По сухой раскатанной двухколейке, через шлагбаум и прямо в лес.

В Удалёнке я живу вот уже десять лет. С тех самых пор, как закончилась война и мне дали выбор — заниматься хрен пойми чем и продолжать выслуживать медальки в мирное время или же демобилизоваться в запас.

Естественно, я выбрал второе.

Войны же ведь больше нет?

Нет.

Так что лучшее, чем я могу быть сейчас полезен своему Отечеству, так это быть довольным и отдохнувшим. Ведь… вдруг снова начнётся? А я как раз в тонусе и отличном настроении, готов приступить к скоростной поломке вражьих рож.

Ну а персональной императорской пенсии, которую я получал, хватало на все мои хотелки.

Дом — мечта.

Два этажа, гостиная с панорамными окнами на садик, гараж на две тачки, баня.

Вместо парников и сраных грядок — аккуратный стриженый газон. Беседка с мангалом. Сад камней… ну… это приколюха Кузьмича; он там периодически медитирует и мычит на пустоту.

Плазма на всю стену, приставка, джакузи, стол для пинг-понга, барная стойка и даже винный погреб. Вина в нём, правда, особо нет, в основном закрутки под закусь.

М-м-м… что ещё?

Личная пасека в километре от СНТ.

Мотоцикл. Что характерно без коляски. «Харлам Давыдов» между прочим, а не говно ордынское. Снегоход для зимы, внедорожник для межсезонья, а для лета моя кабриолетовая ласточка цвета свежей ссадины.

Несколько сисястых соседок, не обременённых мыслями о замужестве, и старый друг в лесу.

К слову, о старом друге в лесу.

Мы с Лёхой Чего прошли вместе всю войну и вместе ушли на покой, и вместе переехали в Удалёнку. Вот только он, будучи одним из сильнейших друидов Российской Империи, не смог жить в четырёх стенах и отправился на природу.

Сказал, мол, не может без практики. Профдеформация, все дела.

Да и соседи шугались его ручного мишку, если уж начистоту.

Кляузы председателю писали.

Вот и хожу я теперь к нему в землянку периодически. Выпить и заодно проверить, не сожрала ли его какая-нибудь гигантская мухоловка — результат его друидских экспериментов.

— Здарова!

— Ох, ёптвою! — подскочил Лёха Чего с бревна.

Своё прозвище он получил неспроста. Не такой уж и старый, сорок пять; мой ровесник, и вовсе не дряхлый, но на ухо Лёха был туговат.