Право на имя

Рабы и слуги принимались за дела: кто шел к колодцу по воду, кто тащил на кухню охапку дров, кто нес из птичника плетенку с яйцами. Все это – молча, без обычных шуточек и перебранки. И каждый, проходя через двор, хоть раз да бросил взгляд на чудовище, восседающее на флюгере.

Каждый – кроме мальчишки лет двенадцати, одетого в серые холщовые штаны и длинную рубаху. Он нес большую корзину с кухонным мусором за ворота – там ее вытряхнет в свою телегу проезжающий по улице мусорщик.

Мальчик не смотрел вверх.

Тварь на флюгере для него словно не существовала. Поставив корзину на плечо, он шел неспешно, вроде бы спокойно – однако спина была напряжена, а корзина все время заслоняла лицо парнишки от идущих навстречу слуг.

Эти маневры не всегда были удачны: одна из служанок зацепилась взглядом за темные вихры, торчащие из-за корзины. Заинтересованно сделала несколько шагов в сторону, чтобы получше рассмотреть мальчишку. Ойкнула и выронила метлу.

Вторая служанка, несущая охапку свернутых тростниковых циновок, проследила взгляд подруги, побледнела и зашипела:

 – Подбери метлу и пошли отсюда!

 – Но.

..

 – Дура, мы ничего не видели! Бери метлу – и уходим!

Мальчишка тем временем вынес корзину со двора. Глянул на привратника, который таращился наверх, на увенчанный чудищем флюгер, – и свернул за угол. Там поставил корзину наземь, быстро вытащил из нее нож. Повернувшись спиной к редким прохожим, задрал рубаху, сунул нож за пояс. Опустил подол, выпрямился, поправил на поясе кожаный мешочек, в котором были кремень и огниво, и зашагал прочь по улице.

Наверху, на флюгере, зашевелилась тварь. На спине разъехались хитиновые надкрылья. Из-под них развернулись тугие крылья – тварь стала похожей на нетопыря.

Летучий скорпион, сорвавшись с флюгера, набрал высоту и принялся выписывать над улицей широкие охотничьи круги.

* * *

Возле городских ворот согнанные с утра пораньше горожане приводили в порядок стену. Сейчас по всему городу шли работы: рыли новые колодцы и чистили старые, строили амбары для зерна.

Нимир готовился к осаде.

Люди, подававшие на стену камни на веревочных подъемниках, были сердиты и раздражены, но старались этого не показывать: а что поделаешь? По приказу короля Оустана каждый дом в городе должен был дать двух работников. Кто не мог прислать рабов – шел сам.

 – Еще песок для раствора, – сипло распорядился мужчина в темном камзоле.