Прародитель Магии (РЕМЕЙК)

Стоило тебе увидеть девушку, которая может быть мне дорога, и тебя ослепит азарт: ты хотел её немедленно истязать - но я уверен, я верю, что ты, ты, почтенный Архимаг, всё равно сперва осмотрел её. Жаль, но это не помогло, - Эрхан покачал головой, глаза его блеснули. - Я хорошо умею прятать магические печати.

- Что ты лепишь… - Арчибальда точно холодной водой окатили. Он выпучил на изувеченную девушку свои маленькие поросячьи глазки.

- Поздно, - Эрах щёлкнул пальцами.

Вслед за щелчком проследовал хруст.

Девушка потрескалась множеством чёрных, густых как паутина трещинок. Трещинки засверкали разрушительным сиянием. Прогремел взрыв. Марта рванула на куски. Кровавые ошмётки перемешались с костной пылью. На толстого мага навалилась чёрная плазма.

- Аа-Ааа-Ахг-ААаагАах!

Толстяк взревел резанной свиньёй.

Остальные Архимаги в ошеломлении наблюдали, как стремительно закипает кожа их соратника, и как стекает она чёрными ручейками, оголяя белый череп; Арчибальд бился как рыба в кипятке; вскоре его оставила и плоть, и он загремел костями, как гремит деревянная кукла, когда кукловод пускает её в пляс.

Первый опомнился старец с длинными бровями, он закричал:

- В атаку, держите его!

Но было уже поздно. Эрхан исчез.

Промчался чёрный ветер.

Снова взвился крик; чёрное копьё Судьи пронзило голову старухи по имени Гретхен. Ведьма отчаянно взвизгнула, и стала брыкаться, насаженная на чёрную сталь. В свободной руке Эрхана вспыхнуло тёмное пламя. Он зажал рот старухи своей мускулистой и грубой ладонью.

Пламя втянулось в её нос. Мутные глаза старухи наполнились огненной дымкой, и мгновения спустя расплавились, вытекая из глазниц. Дряхлая ведьма повисла. Потом она почернела и посыпалась. Развалилась. Закружилась прахом на ветру.

К этому времени все прочие маги отправились от замешательства. Сложно им было поверить своим глазам. Прошли считанные мгновения, а всё перевернулось с ног на голову, и они превратились из охотников, загнавших добычу, в гонимых тварей.

Старики и старухи неловко разлетелись.

Длиннобровый старец отлетел подальше остальных. Он замер на краю башни. Она была широкая, шириною в сто метров. На пальце старика вспыхнуло золотистое свечение. Он вытянул его и стал водить перед собою, как будто вычерчивая узоры на невидимом холсте. Глаза старика закатились к мрачному небо; губы его двигались и что-то шептали.

Другие сражались более рьяно. Теперь их осталось трое: два старика и старуха.