Поход на Киев

Поход на Киев

Пациашвили Сергей

Присказка

Читатель: Ну, намудрил, драгоценный автор. Думаю, теперь уже точно главным героем будет сам князь Владимир. В предыдущей книге он уже вышел на сцену, и даже появились его сыновья.

Автор: Увы, дорогой читатель, князь Владимир быстро скончается, как показано ещё в описании книги.

Читатель: Стало быть, сыновья его станут главными персонажами?

Автор: Я бы сделал Ярослава Мудрого главным героем, но я знаю, чего ты поистине ждёшь от меня, дорогой читатель, ты хочешь, чтобы я снова вывел на сцену Змея Горыныча.

Читатель: О, да! В предыдущей книге он почти не появлялся, только упоминался. А ведь как мы ждали, что появится этот персонаж. Помню, мы расстались с ним в ситуации какой-то неопределённости.Автор: Да, он покинул своих сыновей и свой город, стал жить в дикой природе. Но Змей Горыныч продолжит превращаться в отрицательного персонажа. Да, я знаю, тебе, читатель, это тяжело. Ведь так много черт в персонаже Змея оказались тебе близки. Я угадал какой-то тонкий нерв, задел какие-то важные струны, и долгое время я называл Змея Горыныча своим сыном. Но я не могу его назвать своим лучшим творением.Читатель (огорчённо): Так значит Змей Горыныч в новой книге будет убит? Я так и понял из описания. Если появляется Добрыня Никитич, стало быть, Змею уже не жить. А ведь так хотелось верить, что ему снова удастся избежать печальной участи.Автор: О, дорогой читатель, я убеждён, что есть участь намного печальнее смерти. В конце концов, смерть всё равно наступит рано или поздно, но вот предсмертные муки, уродующая тело агония - вот этого можно избежать. Муки страшнее самой смерти, посмертное безобразие и вид его со стороны огорчает самых сильнейших, ибо сильнейшие - это наиболее бессознательно щедрые. Они не в силах совладать со своими щедрыми порывами, которые от этого порой проливаются на предметы самые недостойные. Посмертное безобразие больше всего потрясает таких бессознательно щедрых, поскольку они любят тело, поскольку только тот, у кого есть тело, может принять дары их щедрости. Нет ничего горче для сильнейших, чем вид тех, кто неспособен от них что-то взять. И всё-таки, раз ты этого хочешь, дорогой читатель, я милую Змея Горыныча, и оставляю его в живых в этой книге. В конце концов, и Ахиллес не был убит у Гомера. Мы знаем, что Ахиллес был убит стрелой Париса, но не знаем, как, когда. Гомер не описывает смерть Ахиллеса, он даёт только пророчество о том, что Ахиллес будет убит стрелой Париса.