DrugOn: пять кило подавляющей мощи

DrugOn: пять кило подавляющей мощи

Rho

Часть 1. Новое начало

Версия книги: 1.1.01 от 18.04.2021.

Официально бесплатно на АТ: https://author.today/work/20407

.

.

За несколько дней до начала.

.

Кира пребывал в странном состоянии. Катая по дну бокала янтарную жидкость, он не различал ни жидкость, ни стакан, ни прочие окружающие его нелепицы. Погружение в собственные мысли было настолько мощным, что напоминало сон.

И сон был наполнен энергией. Как у спящего человека может дёрнуться рука, будто не понимающая, что движение должно остаться только в грёзах, так и у мужчины происходили непроизвольные мини-движения.

Вот его корпус повело чуть в сторону, будто в попытке чего-то избежать.

Вот движение кистью, словно проворачивающей перед мужчиной некое орудие.

Вот голова буквально на сантиметр подалась вперёд, как перед рывком.

Медитация-воспоминание. Отрешённость от тела и камлание-покачивание стаканом напоминали медитативные практики, тогда как движения выдавали подтекст погружения: достаточно резко для танца, достаточно направлено для полного бреда. Хищность не оставляла сомнений — где-то в глубинах разума мужчина сражался.

Причём не так важно, было ли это воспоминание о реальном бою, о подсмотренном у других или вовсе придуманном (возможно даже не самим Кирой). Важны были движения. Важна была страсть.

Мужчина любил бои. Желал их.

Впрочем, он их не только любил, но и знал, каково это там — в круговерти. Расслабленная поза с прямым, прислонённым к высокой спинке стула корпусом. Расслабленная то расслабленная, да только для знающего очевидно, что в любой момент мужчина мог оттолкнуться лопатками и головой, чтобы быстро встать. Одна из его рук медленно вращала бокал перед собой, в то время как вторая покоилась в основании бедра, что дополняло наискось расположенные ноги: одна немного выставлена вперёд, тогда как вторая убрана под себя. Кира был готов действовать, пусть, возможно, и не осознавал этого.

Вдруг громкий голос вырвал его из мечтаний:

— Това’рищи, бета тест на Ко’рнеле закончился, позд’равляю, това’рищи! Это были хо’рошие два года!

В двухэтажном зале-ресторане-пентхаусе на небольшой сцене напротив циклопического окна находился невысокий мужчина с запоминающимся дефектом речи. Позади него открывался вид на ночной город, копошащийся где-то вдалеке, и несколько стеклянно-стальных гигантов в непосредственной близости, что выдавало значительную высоту, на которой располагался пентхаус.