Даяна I. Шёпот Рун. Том 9

- Но мы с тобой ещё не договорили, - прогремел её голос, после чего божественное присутствие Миардель окончательно перестало ощущаться.

- Слышал? - устало произнёс бог. - И это пока первая ласточка.

- Сукой была, сукой и осталась, - тяжело закашлялся Хассараг, не делая попыток встать. - Бешеная божественная сука! Вы сделали большую ошибку, когда решили дать ей власть, - тихо добавил вампир.

- Мне уже очень давно кажется, что мы все тогда сделали ошибку, - вздохнул Танатос. - И я в этом списке - самый первый.

Надеюсь, это ещё можно исправить.

Хассараг сделал новую попытку подняться, что удалось ему с большим трудом. Кости с противным хрустом занимали положенные места, только на этот раз гораздо медленнее, чем обычно. Даже для бессмертного антиделувиана подобное божественное внимание бесследно не проходит.

- Может ты сделаешь уже что-нибудь? - вспылил вампир. - Или так и будешь на меня смотреть?

Не глядя, Танатос запустил в Хассарага небольшой магический сгусток, который по сложности плетения превосходил всё ранее виденное вампиром.

Когда из другого конца зала раздался дикий рёв, Танатос поморщился.

- Ты нормальный? - взревел вампир, подскочив с пола, будто его кипятком ошпарили. - Не мог как-то помягче? Раньше ты делал это более безболезненно.

- Ну извини, - пожал плечами бог. - Судя по твоему диалогу с Миардель, мне показалось, что боль тебе очень сильно нравится.

- Да пошли вы, - сплюнул Хассараг в сердцах. - И шутки ваши божественные - идиотские.

Зарекался же не лезть в ваше болото.

- Ты из них никогда не вылезал, - покачал головой Танатос. - В общем, так… Я пошёл, а ты дальше продолжай наблюдать за нашим знакомым, чтобы он не натворил глупостей. И ни в коем случае не вмешивайся! - приказал Танатос.

- А что с Тиамат? - хмуро поинтересовался вампир. - С ней как?

- Откуда я знаю? - удивился бог. - Твоя Богиня, сам и разбирайся.

- Да чтоб вы все провалились! - в сердцах выпалил вампир, после чего витиевато выругался.

Вот только слушать его было уже некому, поскольку зал снова оказался пуст.

Глава 2

Фильм должен жить своей жизнью. Абсурдно, если режиссёр вынужден использовать слова, чтобы объяснить, о чем его картина... если зрителю заранее рассказать, как был сделан некий эпизод и что он значит, то потом эти рабочие детали вторгнутся в непосредственное восприятие фильма. И тогда вся картина станет уже другой.