Седьмая Луна. Декамерон 3

Рано или поздно.

В какой-то момент упырь остановился. Его слух оцарапал клёкот прочих людоедов. Казалось, они передавали сигнал. Отыскали богатый улов. Целую группу людей.

«Ч-что? К-кто это?» – Он предчувствовал, грядет нечто нехорошее.

Без лишней рефлексии монстр направился на голоса братьев по несчастью. С главной улицы бросился проулками к остальным, по пути воссоединяясь с прочими одиночками. Чудовища собирались в орду.

Где-то вдали слышались хлопки: стреляли из порохового оружия. Взрывы намекали на детонацию бомб.

Выжившие переговаривались криками, но слов он разобрать не мог. И не сказать, что гулей они боялись. Наоборот, относились к обороне чуть ли не навеселе. Безумцы.

«Должно быть, это…»

Ноги несли упыря прямо к ним. Едва завидев потенциальных жертв орды, он потерял дар речи. Этих головорезов знал в лицо. Некоторых – даже поимённо.

Инквизиторы из отряда «Цербер». Элита среди простых персекуторов. В свирепости и мастерстве они догоняли первых лиц «Медузы». Людоеды, сами о том не подозревая, шли на верную смерть.

И казалось бы, он должен был возрадоваться: его мытарствам придёт конец – причём так быстро!

Но нет. Знал ведь, ликвидаторы из «Цербера» упиваются болью. Всех, кого вспарывают их лезвия. Не щадили никого: ни магов, ни простых смертных, ни чудовищ, ни безмозглых упырей. Эти персекуторы убьют кого-то лишь тогда, когда выжмут всю боль. Счастливчики те, кто падает от их руки стихийно – сразу и внахлёст.

Псы Инквизиции встали вкруговую, не давая гулям подступиться откуда-то ни было.

Оружие металось из стороны в сторону беспрестанно. Вслед за ним в воздух взмывала и опускалась каскадом чёрная кровь. Под ноги персекуторов штабелями ложились покалеченные заражённые. «Цербер» истреблял их степенно.

Тело ещё не добралось до первой линии, не попало под шальной клинок.

– Бросаю гранату! – крикнул кто-то из головорезов. Стоял он в глухой обороне.

Что-то упало неподалёку от него. Фитиль, истлевая, шипел. А потом раздался громоподобный взрыв. Эфирное пламя вырвалось наружу.

Ударная волна подхватила свору упырей. Гули верещали от боли. Задело и его тоже.

Ноги зажгло от невообразимой рези. Белёсые глаза уставились на них, но не обнаружили голеней. Их попросту оторвало при детонации. Куда делись, неизвестно. Его самого – отбросило.

Тело мучилось. Упырь не умолкал. Брыкался, не в силах что-либо поделать.

Между тем из культей плевало чёрной кровью, образуя лужу. Осколки торчали из брюха, будто шипы.

«Свет и Тьма!.. За что?..