Шестнадцатое ноября

Шестнадцатое ноября

Владимир Сединкин

Шестнадцатое ноября

Тогда в 1943 году, я, после серьёзного ранения был выписан из госпиталя в канун своего дня рождения. На плечах моих сверкали новые капитанские погоны, а на груди, тогда ещё первый, Орден Красной Звезды. Мне предстояло догнать свою часть, которая с боями наступала где-то в районе Смоленска, преследуя оставивших город фашистов, и принять под командование роту. Роту! В общем, дух захватывало от будущих перспектив. Капитан Белых! Звучит? Каким же я был мальчишкой и даже не подозревал, что этот ноябрь запомнится мне на всю жизнь, совсем по-другому поводу.

Выйдя на крыльцо, я полной грудью вдохнул свежий морозный воздух. Как же я любил ноябрь! На пару секунд, его чистота опьянила меня, голова закружилась, в ушах легонько зашумело. Холодно и не скажешь, что ещё осень. Запах госпиталя с его душными ароматами лекарств, хлора, крови, испражнений и страданий остался внутри, также как и моя несостоявшаяся смерть. Впереди только счастье, подвиги и победы. Я в это верил.

- … так рада, что вы выздоровели Иннокентий Павлович! – подбежала ко мне медсестра Любочка в небрежно наброшенном на плечи поношенном пальтишке непонятного цвета. - Так рада, удачи вам и постарайтесь беречь себя в следующий раз!

- Рада? Неужели капитан Белых вам надоел Любочка? – состроив обиженную гримасу, я развёл руки в стороны.

Девушка покраснела от смущения и, забывшись, крепко ухватила меня маленькими пальчиками за рукав полушубка:

- Да нет, нет Иннокентий, что вы такое говорите! Я о другом…

Медсестричка смотрела на меня огромными зелёными глазами, а прядка светлых волос выбилась из под медицинской шапочки. Симпатичная, аж дух захватывает. Надо сказать я был ей сильно благодарен, и даже более того. Ведь когда в бреду открывал глаза, именно Любочка неизменно оказывалась рядом. Всегда добра, обходительна, тактична и этот её запах… кажется, у мамы были до войны такие духи. Лаванда, жасмин? Не помню точно, но приятный аромат.

- Да верю, верю милая! – успокаивая девушку, я накрыл ладонью её запястье.

И как видно зря. Медсестричка замерла, взглянула на свои пальцы, вцепившиеся в мой рукав, на мою руку поверх своей и…

- Ой! Что это я? Извините! - ещё больше покраснев, она отпрянула от меня и исчезла внутри госпиталя. Только дверь громко стукнула позади. Да так, что краска с потолка посыпалась.

- Куда же вы?

Э-э-эх! Жаль.