Песнь шамана

Когда спешишь на беседу со смертью, свет приходилось оставлять за спиной, почти на ощупь пробираясь за ответами, скрытыми за молчанием мертвых.

В прозекторскую вел коридор, освещенный лампами. Ольга Викторовна остановилась у двери, и посмотрев на Иру, ухмыльнулась.

— Что-то бледненькая у тебя новенькая, — попеняла она Сашке и спросила у Иры. — Первый раз что-ли?

Ира кивнула.

—Ну, ничего. Я тебе стульчик поставлю. Если плохо станет, садись на стул. На пол не падать! На полу кафель. Головой шваркнешься—череп вдребезги.

А нам потом тебя вскрывай, —строго выговаривала женщина.

Сашка увидел как застыло лицо у Иры, которая не поняла сарказма, скрывающегося за строгим голосом опытного судмедэксперта.

— Ну, Ольга Викторовна! Не пугайте мне стажера, пожалуйста, — сказал он с укором.

— Скажите, какие нежные. Зачем таких неженок к нам водить? — женщина не переставая говорить, зашла в прозекторскую. Сашка увидел стол, тело, накрытое простыней.

Ольга Викторовна одернула простыню. Вместо лица — мессиво.

Сломанный нос, кости, запекшаяся кровь,гематомы, выбитый от удара глаз... Сашка услышал тихий всхлип за спиной, повернулся и бросился к едва держащейся на ногах Ире.

— Ой, совсем сырая девчонка, — всплеснула руками Ольга Викторовна и быстро пошла к двери. Открыв ее, она крикнула в коридор.

— Андрюха! Петрович, ты куда там провалился!? Поди сюда, помоги нам. Тут даме поплохело.

Сашка повел Иру к выходу и передал в руки санитара, подхватившего девушку.

— Уведи ее в мой кабинет, да коньячку ей плесни, пока она у нас тут не осталась.

Закрыв дверь, эксперт сурово посмотрела на Сашку.

— Предупреждать надо, что барышня кисейная с тобой. Ну, ладно. Давай к делу. Я по наружному исследованию вот что могу сказать. Падал он лицом вниз, что на мой взгляд для самоубийц не характерно. Да ты и сам знаешь. Все остальные травмы — типичны для падения с высоты. Ну, вскрытие, как говориться, покажет. На гистологию отправим. Кровь на анализы. Посмотрим, может принимал что.

Сашка, кивая, внимательно осматривал тело.

— В общем, я тебя покину, друг мой сердечный. Как закончишь, поднимайся ко мне. Пошла я твою даму в чувство приводить.

— Спасибо, Ольга Викторовна, — поблагодарил он, дождался пока женщина выйдет и запер прозекторскую изнутри. Раскрыл рюкзак и вытащил короткий посох, вырезанный из кедра, с кожаной оплеткой, обвивавшейся вокруг дерева, с медным набалдашником в виде черепа. К основанию крепились три небольших серебряных колокольчика.