Метролли

Метролли

Вероника Батхан

Опоздавшие к лету

Метролль Вагоньев до невозможности хотел спать. Он зевал, небрежно прикрывая ладонью рот, клевал носом и дважды стукался взлохмаченной головой о поручень. Вообще-то метролли умеют спать сидя и даже стоя, но день выдался суетный и притвориться усталым работягой или пьяненьким интеллигентом не удавалось. В семь утра поезд остановили на Тушинской – сбился график, пассажиры исходили негодованием и тревогой. В одиннадцать – задымление, машинист шепотом матерился в кабине, пока путевая бригада троллей ловила туннельного дракона и чистила вентиляцию.

В полчетвертого говорливая барышня уронила на рельсы визгливую йоркширскую терьерку – пришлось изображать из себя героя, прежде чем вниз ломанется кто-то из настоящих людей. Бессовестная собачонка попыталась цопнуть спасителя и долго отплевывалась, чихая и недовольно скуля. Да и барышня долго переживала, что собачка потеряла ботиночек с задней лапки. Как теперь за ним лезть? Метролль хотел рассказать как, но сдержался.

С пяти до десяти по вагону то и дело шарахались громогласные парни в бело-красных шарфах – «Спартак» снова играл с «Зенитом» и ничья огорчила фанатов. Вагоньев не понимал, что за радость толкаться на стадионе и оголтело орать – то ли дело взаправду погонять мяч. Из-под полуприкрытых век он внимательно следил за парнями, подбирал брошенные бутылки и мелкий мусор, искренне надеясь, что никого не стошнит в вагоне. Обошлось. Но до конца смены оставалось еще два часа, а сон неумолимо подкрадывался к метроллю, навевал грезы об уютной пещерке в родном депо.

Раньше троллям приходилось ютиться в общежитии под Комсомольской, по четыре-пять рыл в комнатушке размером с большой холодильник. Но все меняется – теперь у Вагоньева появилась собственная кровать, накрытая шерстяным одеялом и выстланная лучшим исландским мхом, своя теплая грязевая ванна и своя кухонька с печкой. Что может быть прекраснее пирога с подземными грибами, ароматного и лоснящегося? Только маленькая стопка прохладного, очищенного бензина – вообще-то метролль соблюдал трезвость, но по праздникам можно. Он отрезал щедрый ломоть пирога, придвинул поближе стопку, вдохнул дразнящий запах, разинул пошире пасть – и проснулся.

В вагоне кто-то всхлипывал, судорожно вздыхал и старался сдержать слезы. Девушка чуть за двадцать, фиолетово-синие волосы, дерзкая серьга в ухе, угрюмый пуховик не по размеру, тощие ножки в узких брюках, громоздкие кроссовки.