Узы

Стало понятно, что и слышит она недурно, и голос тоже имеется. Папаша был смущен и даже слегка разочарован. Он робко намекнул супруге, что надо бы переименовать дочурку. Но это означало новую возню с метрикой и прочими документами, и мать Кармен, женщина деловая и практичная, отказалась наотрез. Раньше надо было думать, заявила она растерянному мужу. Самой же ей было почти все равно, как будут звать дочь – страстно мечтая о сыне и родив вторую девочку подряд, она пребывала в подавленном состоянии и раздражалась чаще обычного.

Поначалу Кармен тоже была недовольна своим именем. Соседские мальчишки дразнили, да и взрослые делали большие глаза, когда ей приходилось, отчаянно картавя, отвечать на вопрос «Как тебя зовут, крошка?». Так продолжалось до тех пор, пока отец, которому надоело лицезреть удрученную мордаху дочери, не усадил ее перед патефоном. Из старого, потертого конверта была извлечена пластинка. Отец немного поколдовал над аппаратом, снял пылинку с патефонной иглы и аккуратно установил ее на черную, исчерченную кругами поверхность. Сперва что-тодолго шуршало и скрипело, а потом полилась удивительная песня. Затем еще одна… и еще… Три четверти часа пятилетняя девчушка просидела, открыв рот, возле патефона. Она была здесь – и в то же время далеко-далеко, в волшебном, полупонятном мире, сплетенном из невесомых, чудных образов другой – взрослой и загадочной - Кармен. Кармен, внутри которой звучала потрясающая музыка, но которую все считали глухой – только потому, что она не слышала, как хлопают входные двери и ругаются соседи за стенкой. 

Отец своего добился: девочка перестала стесняться своего имени, а потом, повзрослев, даже тайком гордилась им. Потому что Кармен чувствовала: между ней и ее великой тезкой-певицей есть какое-то родство, какое-то духовное сходство. Какое именно – Кармен объяснить не могла. Ведь по пению у нее в школе всегда были одни трояки. 

…Впрочем, это не означает, что она была начисто лишена всяких талантов. С детства Кармен прекрасно декламировала стихи и прозу. Это признавал даже ее придирчивый отец, который, по своему собственному убеждению, обладал идеальным вкусом. Если на уроках словесности читали по ролям, Кармен доставались самые длинные монологи. А когда она повзрослела, то ее даже стали приглашать в местный театр суфлером. Ну или взять хоть тот же недавний конкурс молодых чтецов, который затеял мэр в честь праздника осеннего равноденствия – Кармен взяла и прошла в финал.