Свиное молоко

- Ну и прекрасно, давай создавать это пространство вместе, чтобы всем нам и авторам и персонажам было смешно и приятно, – сказала она.

Потом мы окончательно напились, даже не помню, что было, но в полдень первого января я очутился в кабине роскошной «семеркиZ». Гул в голове заглушила громкая трель сотового соловья, валявшегося рядом на сиденье.

- Ты в порядке, писака? – услышал я веселый голос смерти.

- Зачем? У меня же ее отнимут!

- Кто посмеет?

- Ну, я не знаю, менты или бандиты. Я же нищий по жизни и навсегда.

- Это очередная глупость той правды, которой ты живешь, живи своей смелой ложью, и все будет хорошо. А тачка – это хлам, и это все, что я могу для тебя сделать, на большее не надейся, живи и все добывай сам, кстати, твой любимый драндулет всегда будет с тобой, на чем бы ты ни ездил. Да, еще извини за слово «который», но без него никак не выкрутиться. Набоков ведь тоже комплексовал, комплексовал, а потом плюнул, и все у него получилось. До встречи, тебе привет от деда, кота и Вики, она с удовольствием поет выброшенные тобой песни на помойку.

И я поехал домой медленно и осторожно.

По улицам моего города шли разные люди. Красивые и некрасивые, большинство хмурых и чем-то озадаченных.

Больше всего раздражали беременные мужики, которые к огорчению Чарли Чаплина никогда никого не родят и не получат премию в один миллион долларов.

У меня тоже растет пузо, надеюсь, это не беременность, а просто свиное молоко. Им я обожрался.

Подъезжая к дому, я впал в отчаянье, перемешанное с исступлением. Как объяснить Галке свою пропажу?

- Прости, любимая!

- За что? – недоуменно спросила жена.

- За все!

Жена привычно посмотрела на меня, как на неисправимого дурака.

- А какое сегодня число?

- Тридцать первое декабря 1999-го года, 14 часов. Вы, что, Валерик, совсем крышу утратили?

- Папа, ты елку купил? – радостно заверещал сын Митька.

Ну, тут уж меня прошиб банальный ледяной пот.

- Да, сынок, сейчас принесу, она в машине.

На ватных ногах, как киношный голимый зомби, спустился на улицу. Перед подъездом стояла моя раздолбайская любимая тройка. Когда я счастливый достал из багажника елку, то увидел разбитый левый задний фонарь и чуть вмятый бампер. Я счастливый взлетел по лестнице на свой второй этаж, едва не свалив с ног свирепого ротвейлера и его собакоподобного хозяина.