Застывшие мгновенья

Михеич в ответ еле заметно кивнул и продолжил внимательное изучение монитора.

Чуть выбравшись из пелены своих мыслей, Петруша лениво удивился, краем глаза заметив, что «старая карга» надвигает на лицо невесть откуда взявшийся шлем с прозрачным забралом -на самом деле, она извлекла его из ничем не примечательной хозяйственной авоськи старинного образца, но затем его легкие так быстро вобрали в себя уже так много газа из кабины лифта, что сознание отключилось, и он медленно сполз вниз по стенке под удовлетворенным взглядом «карги», сошедшей на промежуточном этаже и отправившей лифт с Петрушей вниз. На первом этаже уже раздавались встревоженные возгласы жильцов, и где-то на улице заголосила сирена скорой помощи, но «карга» знала, что дело сделано.

Нинель — ибо «каргу» звали именно так- собралась было уже стянуть с головы защитный шлем и отправиться восвояси, когда вдруг с изумлением заметила, что «объект», как ни в чем ни бывало, вышел аккурат вслед за ней из кабины лифта... Нинель не верила своим чуть подслеповатым уже глазам, но слегка успокоилась, заметив на его изображении другой номер. Ее также немало смутило, что парень поначалу уставился было на нее, как завороженный, а затем, с усилием оторвав от нее взгляд, словно нехотя направился вниз, как будто бы жалея при этом, что у него нет на затылке глаз, чтобы все еще продолжать фокусировать взгляд на изображении пожилой женщины. Встревоженная Нинель по инерции сделала было пару шагов по направлении к нему вниз, но затем успокоилась, твердя себе, что это Федот да не тот, и в отношении него к ней никаких инструкций не поступало.

Что же касается Петруши..... Похоже, даже старые карги иногда ошибаются....Именно так подумал бы Петруша, если бы он видел все происходящее со стороны - но он, конечно, не видел...

Как-то так все сложилось, что скорая подъехала необычайно быстро, по счастливому стечению обстоятельств избежав пробок, а потом еще и парамедики сработали слаженно и не тормозили...

И вот уже чьи-то опытные руки цепляют на нашего молодца кислородную маску, грузят в карету реанимобиля и подключат к капельнице...

В своем вынужденном сне этот тридцатилетний мужчина, которому усердно пытались внушить, что он — Петруша, совершает увлекательное путешествие в идиллические времена своего детства. Пацан провожает домой из школы свою одноклассницу и несет за ней портфель, он еще юн и невинен душой и телом. и полон надежд, и будущее представляется ему какой-то неопределенно чарующей сказкой.