Дар золотой пыльцы

Дар золотой пыльцы

Евгения Залесская

1.1 Сказка о королевской тайне

«И странное я совершила деяние, но о нем не стоит говорить»

Оскар Уайлд, Рыбак и его душа

Это было давно, в далёкой южной стране. Там властвуют солнце и песок, а люди смуглы и темноглазы. Многие годы теми землями правил род великих королей. Сотни лет страна ширилась и богатела.

Король там имел множество жён и выбирал в преемники любого из своих сыновей. Каждый выбор был верен, и не знали люди на троне глупца, лентяя или тирана. Новый правитель, как бы он ни был юн, бережно продолжал дело отца.

И вот случилось однажды, что король той страны упал с лошади и повредил ногу. Несмотря на старания лучших лекарей и магов, он остался хромым. Король не был стар, но решил уйти на покой. Лишь трое его сыновей достигли совершеннолетия. Каждый из юношей славился умом и силой. И король устроил состязания. И сыновья не уступали друг другу в смелости и ловкости, в знаниях и хитрости.

Надо сказать, что мать младшего из тех принцев была сестрой близкого советника короля. Тот воспитывал юношу и любил его как собственного сына. И вот перед последним решающим днём, советник пришёл к принцу.

«Ты знаешь, как я люблю тебя, мой мальчик, — сказал он. — «И не вижу я никого, кто более тебя достоин трона. Но молю — отступи. Сделай, как бы случайно, ошибку завтра. Поверь мне, старику. Я ведь знал и прошлого короля, отца нашего Владыки. Знал я и твоего отца в юности. Я расскажу тебе, что случилось тогда. Когда отец твой был объявлен наследником, король объявил, что обязан посвятить его в государственные тайны. Они ушли тайно и не было их день и ещё ночь. Слепой не заметил бы, как изменился твой отец, когда вернулся. Я знал и знаю много секретов короля. Но нет среди них ни одного, который в одночасье и навсегда сделал бы весёлого юношу суровым, молчаливым и подозрительным. Как будто душу его подменили. Прошу, подумай, стоит ли корона такой ноши.»

Опечалился юный принц. Много в душе поднялось тревог и сомнений. Не стал ли дядя инструментом нового испытания? Не сподвиг ли кто-то из братьев-принцев советника на предательство?

При этом вновь сказанные слова были лишь эхом, лишь отражением старых историй. То, о чём говорили летописи, и то, о чём они молчали, сливалось в нечто единое. Дядя прав. Корона, как бы обладая собственной волей, меняла каждого, кто прикасался к ней.

История наследования, полная загадок и противоречий, всё больше пугала принца.