Светотень

На десятый день седьмого месяца она молится о покойном.

Охотник грезит наяву. Вот что проплывает перед его взором.

Маленький гроб, безымянная могила без креста или записи о ребенке в их местной управе. Только молодая мать знает, где упокоено ее дитя. Младенец похоронен, как животное, без надлежащего обряда. Ему не суждено испить молока из материнской груди. Она постоит еще немного у могилы и тоже его покинет.

Кости стучат о низенький столик из полированного дерева юдзу.

Охотник долго-долго, пристально смотрит на открывающуюся взгляду картину.

Потом растирает брусок туши, окунает толстую кисть, сужающуюся к концу до толщины одного волоса, и выводит на чистом веере всего два иероглифа.

– Тюсин.

«Верность».

Этот веер защитит от брошенного, не упокоенного. Его следует упокоить, прежде чем безликие найдут его и влезут в его шкуру. Если Охотник не успеет, то аякаси завладеют кожей. Они придут к матери, а потом и другие могут пострадать.

Сначала младенец, потом мать, ее злой человек, ее любовник – отец ребенка.

После чего твари доберутся до его алчных родителей, у которых женщина работала служанкой. Круг будет шириться и шириться, пока люди не начнут вздрагивать от каждого шороха в ночи и ждать своей очереди…

Охотник протирает заточенный клинок ветошью с лампадным маслом из храма Каннон. Одежды готовы, обереги тоже. Даже если ты наполовину лис-инари, духи все равно сильнее. Надо перехитрить и ослепить их. Идти по следу, неутомимо преследовать, выгнать на свет, запугать, не дать воплотиться и сожрать души слепых и беспомощных смертных.

***

Наташа проснулась, словно вынырнула из темного омута, в который погрузилась с головой. Сон она не запомнила, но осталось ощущение чего-то страшного, надвигающейся беды и катастрофы.

– Ты сегодня прямо сама не своя, – сказала мама, поглядев на дочь. – Ну-ка, контрастный душ и шагом марш делать зарядку с папой.

Девушка, позевывая, нехотя поплелась в ванну. Потом отец «на прицепе» потащил ее во двор. Зарядка и правда взбодрила ее.

Хотя ей опять почудилось, что на нее кто-то смотрит. Она огляделась по сторонам, но никого не заметила. Только деревья во дворе шевельнулись от дуновения ветерка, да сосед, гуляющий с собакой, приветливо кивнул им, возвращаясь домой.

– Пап, можно я сегодня пойду в бассейн? Они вчера открылись к новому сезону. Аня звала с собой, – попросила она разрешения у отца.

Он, вытирая полотенцем потную шею после отжиманий, встрепенулся.

– Ты же не умеешь плавать.