Вровень с лесом

Побег из-под стражи запросто мог обернуться высшей мерой наказания, то есть эвакуацией в город. Вторая опасность была не менее серьёзна: сразу за штакетником беглеца, вероятно, подстерегали. Да что там вероятно! Наверняка! Браконьерства ему не простят.

Оставалось одно: провести операцию под покровом ночи.

Проделано всё было в лучших традициях приключенческой литературы и на высочайшем профессиональном уровне. Дождавшись, когда родители уснут, Стасик соорудил из двух подушек собственное чучело и прикрыл его простынёй.

Затем бесшумно открыл окно, вылез наружу. Принял на руки Копчёного, вернул створку на место и направился к дыре, ведущей на соседний участок, где калитка никогда не запиралась.

Три фонаря да половинка луны — вот и всё освещение. Дачная улочка полусъедена тенью. И ни души, даже кошек нет. Отгремели воскресные гулянки с фейерверками, ночь с понедельника на вторник, по обыкновению, выдалась гулкая. Где-то вдалеке отчётливо тарахтел мотоцикл.

Ухабы представлялись бездонными ямами.

Внезапно тьма в одном из них вспучилась и обратилась в дворнягу солидных размеров. Повела себя псина странно: вздыбила загривок, двинулась навстречу с угрожающим ворчанием. Не узнала, что ли? В руках Стасика шевельнулся Копчёный. Такое ощущение, что тоже наежинился. Этого оказалось достаточно — собака взвизгнула, поджала хвост и, опрометью метнувшись к забору, нырнула в пролом.

Зато возле колодца увязался ёжик, правда, вскоре отстал.

Надо полагать, дикое зверьё испытывало к лешему (даже когда он вровень с травой) любовь и преданность, чего никак не скажешь о домашних животных.

Миновав развилку, добрались до заливного луга. В темноте он напоминал море. Смоляная вода шевелила бликами, подгрызала дорогу. Так случилось, что пик разлива выпал именно на эту ночь и плотина сбрасывала по двадцать четыре тысячи кубов в секунду. В сотне метров от берега чернел, топорщился лесистый остров. Там трещал мотоцикл. Рубиновый огонёк летел трассирующей пулей из конца в конец перелеска.

Остановился. Смолк. Загремели отражённые водой голоса:

— Мать-мать-мать!.. Вода… Мать-мать-мать!..

И огонёк с грохотом полетел в обратную сторону.

Стасик остановился посмотреть, чем дело кончится. Копчёный тоже выпростал любопытное рыльце.

— Съездили на рыбалку! — со знающим видом заметил он. — С двух сторон дорогу перелило. Там, на острове, и заночуют…

Погорелец оказался прав.

— Вода… Мать-мать-мать!.. — донеслось издали.