Меня называли Наркиса.

Да и было ли вообще?Первая ночь…У каждого она была своя, но совершенно все помнят ее так, будто она была вчера. Да, никто из нас не знал прошлого, но все наше существование словно противилось клетке. Оно рвалось куда-то…в мир, который мы не знали. ***Я сидела на своей койке и смотрела в огонь, который танцевал на факеле. Мне было немного прохладно, даже невзирая на то, что наши хозяева все-таки дали нам одеяла. Мне так хотелось дотянуться до огня, погреться, но длины моих рук не хватало.- Наркиса из первой камеры. – Обратилась ко мне соседка. – Не спишь?- Нет. Что случилось?- За все то время, пока ты тут, тебе снились хоть какие-то сны? – Девушка, судя по шагам босых ног, ходила по своей камере.- Ни разу. – Покачала головой я, притянув колени к себе и кутаясь в свое одеяло.- А мне сегодня впервые приснился, представляешь? – Почти шепотом проговорила она. – Зеленая трава в поле, маленькая речушка и деревянный домик без оградок. По небу плыли пушистые белые облака, подгоняемые прохладным ветром.- Это хороший сон. – Улыбнулась я. – Думаю, он и предвещает что-то хорошее.- Ох милая, не обнадеживай. Думаешь наши хозяева умрут и мы, наконец, выберемся из этого склепа?- Очень смешно, Наркиса. Очень смешно. – Мрачно сказала девушка из третьей камеры.- Да уж, больше вероятность, что мы все посдыхаем, чем они. – Подхватила другая, находящаяся в самой дальней камере.Я предлагала другим девочкам придумать нам вторые имена, чтобы мы все понимали, к кому обращаемся. Но в итоге сошлись на том, что однажды, привыкнув к нашим индивидуальным именам, мы просто не отзовемся на «стандартное», что повлечет за собой ряд проблем.Тихо усмехнувшись, я легла на свою койку, свернувшись калачиком и больше не слушала перешептывания девушек. Мы не так часто находили темы для разговора, но спасение всегда искали в друг друге. Наши «клетки» стояли одна за другой, и порой, когда было слишком невмоготу, мы просовывали руку через холодную решетку, пытаясь прикоснуться к пальцам своей соседки. Это было единственное доступное нам прикосновение, но часто оно помогало просто жить дальше. А что было бы, дай нам больше возможностей? Были ли мы так же дружны и добры к друг другу, как сейчас? С этими мыслями, под тихие шепотки, я провалилась в дрему. Немую, холодную, прямо как тень в углах наших темниц. Однако, внезапно, разговоры резко прекратились, и тишина воцарилась в помещении. Именно она-то меня и пробудила.