Учуруматхан

Когда я, запыхавшись, выскочил в вестибюль, то увидел закрывающиеся двери лифта и до слуха моего донёсся мягкий гул двигателя. Я не успел разглядеть, кто уехал на нём, но в душе моей поселилась уверенность, что это был Вагиф. На ресепшн я спросил, не выходил ли из здания Асадов. Девушка сверилась с записями и сказала, что нет, пока не выходил.

Оказавшись на улице, я закурил и попытался успокоиться, собраться с мыслями и понять, что же, всё-таки, меня так тревожит. И почему чувство это возникло именно после ухода Вагифа.

Что в тот момент произошло такого, что выбило меня из колеи? И внезапно я понял.

Выходя из офиса Вагиф пробормотал коротенькую фразу. Всего несколько слов, совершенно обычных, которые мог бы произнести любой человек. Но после всех сегодняшних событий именно эти его слова так на меня подействовали.

Уходя, Вагиф рассеянно, но и с некоторым облегчением в голосе — словно наконец-то решил трудную задачу — сказал: «не туда вернулся...»

Я поёжился и посмотрел вверх.

Отсюда было хорошо видно окна нашего офиса на шестом этаже. И в них сейчас горел свет. Но возвращаться обратно или даже звонить я не стал. Не знаю, может быть, и зря не стал...

В последний раз я увидел Вагифа на следующее утро. И то лишь потому, что приехал в офис «AIE» раньше всех. И даже раньше полиции.

Все вещи со стола Вагифа были убраны и аккуратно сложены на полу рядом. Сам Вагиф, босиком и без пиджака, лежал на столе, закрыв глаза. И выражение лица у него было мечтательное.

Вены он вскрыл канцелярским резаком, тоненьким, но очень острым. Стены офиса были разрисованы кругами, треугольниками, извилистыми линиями и загогулинами, иногда напоминающими буквы. Рисовал он их толстыми маркерами разных цветов, и очень тщательно. Прямо над его рабочим столом было изображено несколько, как я тогда подумал, норманнских рун. Руны были выписаны уже не маркерами, а явно пальцами, обмакнутыми в густое, красное, стекающее по стене каплями. И сами руны, и аккуратная надпись чуть ниже: «Учуруматхан».

[1] Поскольку фантастическая интерпретация реальных событий иногда почему-то трактуется, как искажение фактов (были уже прецеденты), автор старается избегать в тексте современных названий улиц и конкретных адресов. Все прежние названия сохранены.

III. Папка.

Теперь вы понимаете, почему обнаружив в подвале дядиного дома папку с этой надписью, я напрочь забыл и об уборке, и о продаже дома.