Танго длиною в жизнь

Танго длиною в жизнь

Ляля Фа

Танго длиною в жизнь

— Парижская богема продолжала создавать видимость беззаботности и благоденствия, хотя с тех пор как почти год назад к власти в Германии пришёл Гитлер и его партия, всё необратимо изменилось.

Меня завербовала сама товарищ Вардо. Так как я была «новенькая», задачу мне дали несложную: видеть, слышать и докладывать. Любая информация могла оказаться ценной, особенно сейчас, когда готовились советско-французские переговоры о пакте по коллективной безопасности в восточной Европе.

Главными козырями в моём случае были знание языков, светского этикета и внешность: стройная, гибкая брюнетка со стрижкой по моде того времени, тонкими чертами лица и большими выразительными глазами. Был и ещё талант, доставшийся от бабки-цыганки: мне всегда говорили правду, даже если очень хотели соврать. И для этого всего-то надо было прикоснуться к коже собеседника. Например, в танце.

Самый пик тангомании в Париже уже прошёл, но уличные оркестры и танцевальные «суарэ» оставались популярными и были отличным прикрытием для моей миссии. А в респектабельных заведениях на Елисейских полях, где я, как правило, и находила свои источники, танго уже ничем не напоминало вульгарные аргентинские па у подножья Монмартра. Что ни говори, а есть у французов такой талант — творить красоту из ничего, поклоняться прекрасному. Вот и танго здесь превратилось в «элегантный флирт тонких и лёгких ног» и именно в этой салонной версии стало популярным почти везде в Европе. А на советских просторах танец был запрещён министерским указом ещё с дореволюционных времен ввиду его «явно непристойного характера».

Но то в России, а в Париже вечер шёл своим чередом. Я наблюдала за мужчиной. Высокий брюнет, на вид не больше тридцати пяти лет, держится уверенно, но естественно. Его глаза были странного светло-серого оттенка. И он тоже наблюдал за мной. О, в свои двадцать шесть я была красива и знала об этом, красное платье лишь подчёркивало и так яркую внешность. Но в его взгляде был не только мужской интерес, и это заставляло слегка нервничать. Пока я не смогу дотронуться до него, он и не друг, и не враг. Никто.

Меняя партнёров, я много танцевала. А между заходами на танго и привычным флиртом задавала вопросы. Мой дар работал безотказно, и по крупицам у меня в голове уже складывался рапорт, когда я вдруг почувствовала тревогу и словно покалывание в области затылка. Этим ощущениям я научилась доверять безоговорочно с самого детства.