Слушая тишину

– Красавица, а откуда ты так хорошо русский знаешь?

Слова были обращены к трактирщице и она, лениво взглянув на расплывшегося в улыбке капитана-донжуана, ответила:

- Муж русский. Вон он сидит! – указала пальцем женщина на хмурого мужчину с трубкой махнув на прощание лётчикам юбкой.

- Русский значит! – вскинулся Гена и подхватив одну из тарелок и кружку пива ринулся к незнакомцу. – Старлей за мной!

Без разрешения усевшись за чужой стол капитан стукнул дном кружки о столешницу из-за чего несколько капель ячменного напитка выплеснулось наружу

- Познакомимся? Комэск Зорькин! – ладонь офицера была протянута сдвинувшему кудрявые брови трактирщику смотревшему на пролитое на поверхность стола пиво.

Тем не менее руку капитану он не протянул, продолжая пыхтеть трубкой.

На всякий случай расстегнув ремешок на кобуре, прихрамывая, Стёпа отправился к товарищу. Политрук не раз им говорил, что не все местные были рады приходу Красной Армии. Некоторые и при немцах неплохо жили-поживали.

- Коллаборант? – уже жёстче бросил капитан, гневно сверкнув глазами. Старший лейтенант знал, что мать и сестры Гены были убиты в Киеве полицаями.

Кашлянув, словно подавившись, трактирщик кивнул на стену справа где Стёпа тут же увидел в нише на стене сваленные грудой немецкие каски с белыми молниями и пару-тройку эсесовских кинжалов. Почти все каски имели пулевое, либо осколочное отверстие.

- Врать не буду, немцев не люблю, - скрипящим голосом, будто не говорил много лет, произнёс мужчина, выдохнув наружу плотное облачко табачного дыма. - Ещё с Первой мировой. Садитесь ребята, познакомимся.

Когда парни расселись вокруг стола трактирщик представился:

- Штабс-капитан Михаил Игнатьевич Демидов. Третья боевая авиагруппа Его Императорского Величества. Неподалёку отсюда в 1915 году воевали.

- Здорово! – Зорькин уже забыл о намерении поссорится и хлопнул дедка (да нет, сидящего перед ними мужчину так называть было ещё рано) по широкому плечу. - Расскажешь, как здесь оказался?

Комэск закинул в рот миниатюрную сосисочку на шпажке (почему эти симпапули называли утопленниками Стёпа ломал голову с самого начала, а спросить стеснялся) и обвёл рукой подвальчик пивной.

Демидов клацнул зубами вцепившись в мундштук трубки:

- Всё равно же, не поверите. Вон даже Агнешка, супруга моя, и то смеётся над моей историей.

- А ты расскажи, хозяин, расскажи, там и посмотрим, - отдал должное Зорькин и рыбному рулетику со второго блюда, а затем довольно сдул пену с кружки пива.