Кошки правят миром

А сам из сумки вылезаю, неспешно так, и говорю:

– Сидеть на месте, ведьма! Что, не ожидала? Этот человек находится под охраной кошек, он не принадлежит роду человеческому, как отдельная единица, и не подлежит вербовке любыми силами, кроме Кошачьего веча!

Говорю я все это, а сам смотрю краем глаза: Серёга мой глаза вытаращил, сумку обхватил и то на меня, то на ведьму таращится. Я его решил поддержать:

– Не боись, Серёга, – говорю, – я тебя ни ведьмам, ни оборотням, ни пришельцам на опыты не отдам. Ты мой человек, а я твой брат!

– Ты говоришь? – Серега очень старался не плюхнуться в кресло на подкошенных ногах.

– Говорю, – отвечаю я. – И пою, и танцую, просто редко. А сейчас, Серега, скажи ведьмам, что мы с тобой семья, а они пусть ручки не тянут! Серега задумался; ведьме, понятно, только это и надо было.

– Подумайте, Сергей, – говорит Тамара, а сама глазками зыркает. – Зачем вам кот? Комок шерсти. Что они вам дадут, у них даже не платят!

– Зато мы позитивные! – отвечаю я – гордо так.

***

– Мы тоже не хуже, – сопротивляется ведьма. – А еще у нас соцпакет. И красивые сотрудницы.

Чую, ёкнуло у Серёги, Милку свою вспомнил.

– То есть, если я соглашусь работать у вас, то мой Брат должен будет уйти?

– Да, – отрезала ведьма.

– А Мила? – Серёга совсем растерялся.

– А что Мила? Мила вам не девочка на побегушках, она работник месяца! Правда, позапрошлого, но неважно. Так что она останется тут – или вы предлагаете ей за котом ухаживать? Шерсть сметать? – и щурится гадко так.

– Между прочим, я почти не линяю, у меня сбалансированный корм, – я просто не мог не протестовать, сами понимаете. Повернулся я к Серёге, глянул своим кошачьим взглядом и говорю: – Думай, Серега, ты вот не знал, а ты мне тоже как Брат. Думай, приму любое твое решение. Если надо – уйду. Точка.

И затикали часики, сижу, в гляделки с ведьмой играю, тут Серега и говорит:

– Извини, Брат, – у меня сердце аж оторвалось. – Ты подожди меня у входа, мы после поговорим.

Я ушам своим не поверил: неужто Серега, брат, вот так меня выставляет? Гляжу на него, а он взгляд отводит. Зато ведьму так и распирает от гордости: мол, съел, блохастый?

Я покинул ее кабинет с гордо поднятым хвостом. Нечего ведьме видеть, что у меня на душе кошки скребут. Конечно, в приемной мне Серегу ждать не позволили, вытурили наружу, под дождь.

И вот сижу я на холодном асфальте, дрожу весь – не от горя, от негодования, – и бабкин наказ вспоминаю. Следить нужно за своим человеком, в оба глаза следить.