Абьюз

И так было на протяжении нескольких веков.

Сосуществование с другими людьми позволило построить собственную империю. Собственный город. Собственный мир.

Так длилось долго. А начало конца началось с рождения этого человека. В семейных преданиях он остался Ральфом I.

Синтия остановилась у портрета с изображением молодого человека.

Не мой тип, определённо. Мне такие никогда не нравились. Хотя… я таких и не видела.

Возможно, всё дело было в костюме? Тёмный фрак резко контрастировал с золотыми кудрями с серебряным отливом.

Они не ниспадали до плеч в байроническом стиле, а лежали вокруг золотым нимбом. Черты лица, по-женски тонкие, но без тени женской мягкости или меланхолии, свойственной Артуру. В уголках рта жёсткая складка. Глаза большие, взгляд прямой, но даже через портретную рамку и бездну лет под ним хотелось поёжиться.

– Всё началось с Ральфа I, – повторила Синтия, вздохнув. – Вся эта чёртова история. Он был странным человеком. Странным даже по меркам своей чокнутой семейки.

Совершенно беспощадным и к другим, и к самому себе. Он словно играл со смертью всю свою жизнь, маня её, как желаннейшую из любовниц. Но она не торопилась. Может быть, не желая присоединяться к сонму бесчисленных соперниц?

До Ральфа никто из наших мужчин не спал друг с другом. Некоторым слухи приписывали интрижки с мужчинами, но всё это были лишь неподтверждённые слухи, но Ральф ввёл это в обыкновение. Не таясь крутил романы и с кузинами, и с кузенами. Несколько лет жил с Эженом Этьеном, а потом с его родной сестрой, кстати, весьма уважаемой в будущем особой – Софи Этьен, одной из первых женщин, всерьёз занимающейся хирургией.

Как видишь, Катрин далеко не первая Элленджайт, подвязавшаяся на этом поприще? Может быть, так даёт себя знать фамильная тяга к человеческой крови?

У Ральфа было трое детей: два сына, Винсент и Ральф и одна дочь, Снежанна. У всех у них были разные матери. По слухам, второй сын, тоже Ральф, был также и его братом.

Он прижил ребёнка от родной матери. Но, что хуже того, обращался с ним просто бесчеловечно.

– Почему вы так подробно рассказываете мне именно об этих людях?

– Потому что это моя кровная линия. Ральф Элленджайт I является моим дедом. Официально моим отцом числился Амадей Элленджайт, троюродный кузен моей матери, за которого она вышла замуж. Но не он был моим отцом, а Ральф II, в смерти которого и обвиняли Снежанну, мою мать, до конца её дней.