Контракт

Директриса ловко переписала их на бумагу, и, когда письмена погасли, внимательно вчиталась в свои записи. Затем устало сняла очки в изящной оправе и потерла переносицу, прежде чем заговорить. Смотрела она только на Риту.

- Маргарита, все, что я могу сделать - это озвучить некоторые детали условия владения.

- А отменить?.. - с замиранием сердца спросила Рита.

Она все еще надеялась, что дело можно легко разрешить.

- К сожалению, контракт заключен таким образом, что досрочное его окончание невозможно, - разочаровала ее Аделина Михайловна.

- Никаким образом. В условиях контракта так же прописано полное и абсолютное повиновение, смерть вследствие потери хозяина, в том числе в результате выхода за пределы максимального радиуса поводка.

- Что? - Рита переспросила, не вполне уверенная, что поняла правильно.

- Это значит, что... мальчик не может отойти от тебя на расстояние свыше тридцати метров - такова максимально прописанная длина его поводка. Уйдет дальше - умрет.

- Как - умрет? - девушка побледнела.

- Окончательно. Его убьет контракт. То же случится в результате твоей смерти - случайной или естественной.

- Я не собираюсь умирать... - Рита облизала вдруг пересохшие губы.

До нее только сейчас начала доходить серьезность ситуации.

И, похоже, не только до нее. Матвей вскочил с кресла и оперся руками о директорский стол.

- Я требую прекратить этот цирк. Никто не может принудить меня исполнять контракт сумасшедшей девчонки!

- Сожалею. Джины освидетельствовали заключившую контракт, она психически здорова, обладает правом заключать контракты, получала от Матвея Соболева обещания, оставшиеся невыполненными, и честно расплатилась за контракт.

К ней нет никаких претензий, а также нет условий для подачи апелляции по заключенному с ней контракту, - директриса упорно не смотрела на Матвея. - Так что, Маргарита, ближайший год ты владеешь этим мальчиком на законных основаниях.

- Вы не имеете права! – взъярился Матвей.

Рита впервые видела всегда безупречно спокойного и доброжелательного мальчишку в такой ярости.

Серые глаза наполнены злостью, на обычно бледных щеках пылает румянец, красивые губы изогнуты в гневном изломе.

- Маргарита, успокой свою вещь, - холодно велела директриса, все так же игнорируя парня.

- Я – не вещь! – Матвей повысил голос. - И у меня есть имя!

Впервые с того момента, как они вошли в кабинет директрисы, Аделина Михайловна посмотрела на Матвея. В глазах ее мелькнуло что-то вроде жалости.