Память высшей очистки

Память высшей очистки

Евгений Лукин

Память высшей очистки

Стыд не свойствен хорошим людям.

Аристотель

«Чистка памяти». Названьице, однако! Хотя память в данном случае наверняка подразумевалась компьютерная, поскольку справа от вывески висела ещё одна: «Ремонт ноутбуков». Вконец народ избаловался — лень уже самим кнопочку нажать! Или в виду имеется такое уничтожение файлов, что потом ни одна экспертиза не восстановит? Бюро криминальных услуг?

Куранов взглянул на циферблат. До встречи у фонтана оставалось почти полчаса, а ходьбы туда — минут семь. Зайти, что ли, из любопытства? Поднялся по пяти ступеням, толкнул дверь и очутился в предбанничке, принадлежащем трём разным фирмам. Ремонт ноутбуков, часовая мастерская... А вот и чистка.

Вошёл. Да, судя по всему, здесь занимались именно оргтехникой: на стеллаже какие-то провода, разъёмы. Узкое помещение разделено надвое стеклянной матовой перегородкой, на которой значилось: «Что есть память? Умение забывать всё ненужное». И подпись: «Великий Нгуен». Вскоре из-за перегородки выглянул пожилой сотрудник с недовольным морщинистым лицом. При виде посетителя расстроился окончательно — то ли Куранов оторвал его от дел, то ли от чего другого. Поздоровались.

— Скажите, — начал Куранов. — Вот я человек несовременный, непродвинутый… Допустим, сгулял я в порносайт. Допустим… На жёстком диске потом что-нибудь останется?

В течение нескольких секунд пожилой морщинистый смотрел на него с упрёком. Потом вздохнул.

— Это не к нам, — сообщил он наконец. — Ремонт ноутбуков — рядом, следующая дверь.

Надо полагать, по ошибке сюда забредали то и дело.

— А как же у вас… на вывеске…

— На вывеске ни слова о компьютерах.

— А какую же тогда память вы… я извиняюсь, чистите?

Тот хотел ответить, однако в следующий миг дверь за спиной Куранова открылась, причём, рывком. Сотрудник выпрямился, взгляд его стал тревожен:

— Здравствуйте, Антон Андронович! Опять к нам?

Куранов обернулся. В дверном проёме круглился этакий колобок лет сорока-пятидесяти. Светлый костюм, на лацкане тяжёлый золотой значок. Дышал вошедший прерывисто, глаза блуждали.

— К вам… — хрипло вымолвил он и с ненавистью посмотрел на праздного посетителя. — Срочно…

— Простите, — обратился сотрудник к Куранову. — Кажется, дело серьёзное… Если вам не к спеху... Не могли бы вы заглянуть попозже?

— Да-да... — торопливо отозвался тот. Он и сам видел, что дело — серьёзней некуда. На колобка было страшно смотреть: вот-вот кондрашка хватит.