Эта история могла бы быть сказкой...

И я уже вряд ли его увижу, так же, как Золушка уже вряд ли встретится снова с мешками с горохом и гречкой.

Ведь из всех живых здесь только противные склизкие тараканы, которые вряд ли когда-нибудь запоют где-либо, кроме моего воспаленного сознания внутри избитого и изрезанного палачами тела.

Ведь инквизитор уже надевает противогаз. Еще чуть-чуть, и пустят по мою душу великолепный хлор, как кайзеровцы.

Им надо найти способ убить демона.

А принц вряд ли когда-нибудь придет меня спасти.

Ведь этот демон — я.

Адажио

Эта история могла бы быть сказкой...

Могла. Но не будет. Или будет, но не для меня.

Ведь это моя история, и в ней не нашлось места сказке и чему-то прекрасному. По крайней мере, в отношении меня. Но повод ли это скулить и плакать? Нет.

Уходя, гасите всех. Или свет? Уже не припомню...

Суровые люди с суровыми лицами сурово щелкают тумблерами, чтобы запустить суровые газы в камеру с суровыми стенами. Все настолько сурово, что, кажется, сладко станет до приторности.

А я что? Сижу, смотрю в мутное стекло с односторонней прозрачностью и думаю, что в этот раз все пошло немного не туда. Совсем не туда, если быть точно.

Истерзанное палачами тело требовать заботы и ласки, а получать приходилось лишь очередную порцию болевых импульсов по нервам.

Боль...

Сладкое слово и сладкое чувство. Демонически притягательное и столь же опасное. Казалось, я привыкла к ней.

Но у всего есть предел. Даже у демона. Тем более, измученного человечностью. И я сломалась. Боль поглотила меня до самых кончиков огненных волос. Боль и наслаждение. Развращающее наслаждение от чужих страданий. Они — люди за стеклом — с наслаждением смотрели, как корчиться в муках гость из других миров. Негостеприимные хозяева с крестами не шибко-то любят таких рогатых пришельцев, как я.

Инквизиторы предвкушают, как газообразный хлор, пройдя по трубам и через десяток кранов, хлынет в мою камеру, чтобы заставить корчиться в муках от нечеловеческой боли, причиняемой образовавшейся соляной кислотой. Плоть, отваливающаяся кусками от тела, горло, забитое лоскутами плоти и кровью. Немой крик.

Жестокое убийство нечисти — вот что греет душу здешним добрякам. И они жаждут этого.

А я чувствую, как от их души откалываются кусочки. Один за другим. Один за другим. И с вожделением втягиваю этот ароматный запах.

Это история станет сказкой о том, как люди победили демона. Именно сегодня. Именно сейчас. Именно здесь. Уверенное движение рычагом, и газ шипит, пробираясь по трубам.